Единственная для босса - стр. 17
Отдельная каста оленей садится за руль в нетрезвом виде. Их я ненавижу ещё больше. Таким уродам наплевать не только на собственную жизнь, но и на существование окружающих.
Именно такой хмырь пару лет назад протаранил мой автомобиль. Я не справился с управлением. Нас с Александрой занесло в кювет. Она едва не погибла, в то время как я и тот недоделанный водила отделались всего парой синяков.
После той ночи я больше не могу нормально садиться и управлять автомобилем. При малейшей стрессовой ситуации мое сознание одолевают флеш беки того ужасного вечера. Тело сковывает страх, руки становятся как деревяшки. Я каждый раз мертвой хваткой вцепляюсь в кожаную обивку руля и мысленно пытаюсь вновь справиться с неуправляемыми колёсами машины.
Я должен нас спасти. Я должен не вылететь с дороги.
«Должен, должен, должен» — в сотый раз повторяю себе эту мантру.
Когда руль находится под контролем другого человека, страх съедает меня в два раза сильнее. Вот такой вот парадокс: и сам не могу водить, и другому не доверяю на сто процентов.
Я так мечтал уехать от этой городской суеты на дачу старого друга. Хотел вдвоём с Владой спокойно провести старый год, встретить новый. Рассчитывал под шипение игристого и бой курантов неспешно обсудить с девушкой все назревшие вопросы. Надеялся перешагнуть это искрящее между нами недопонимание.
Но у судьбы, как говорится, свои планы.
В экстремальных условиях, нарушая огромное количество правил дорожного движения мой водитель совершает разворот автомобиля на сто восемьдесят градусов. Не сдерживаясь в выражениях он ругает лезущих под самый бампер «самых умных», а я тем временем все сильнее вжимаюсь спиной в переднее кресло.
Панича накрывает. Я словно ухожу под воду. Стоит гул в ушах, перед глазами несется очередная череда страшных воспоминаний. Кусаю собственный язык до крови. Стараюсь через боль удержать себя в реальности.
Сжимаю пальцы в кулаки. Чувствую как немеют костяшки, мышцы от перенапряжения начинают болезненно ныть.
Нежное неожиданное прикосновение рук Влады срабатывает как обезболивающее. Я смещаю центр внимания на девушку, которая через кресло пытается меня обнять. Ее тихие слова «я здесь», «я рядом» поникают в глубины моего сознания и рассредоточивают панику по разным углам.
Разрешаю себе разжать напряженную руку и завести ее назад. Хочу дотянуться до синеглазки. Тоненькие, хрупкие пальцы Владиславы тонут в моей большой ладони.
Маленькая моя. Нежная моя. Ты даешь мне силы держаться. Спасибо тебе за это.
Влада с напором жмется вперед, будто хочет просочиться сквозь пассажирское сидение и стать со мной одним целым.
Как только водитель выруливает на пустынный проспект, я прошу его остановиться у обочины. Быстро покидаю ненавистный мне передний ряд. Разминаю ноги, умываю лицо холодным свежевыпавшим снегом.
Брр. Растираю снегом и короткие волосы на голове. Колючие снежинки как иголки вонзаются в кожу. Голова трезвеет от боли. Морозный воздух пробирается под расстегнутую куртку. Тело оживает, плечи распрямляются. С мышц слетает паническое напряжение.
Я пережил эту поездку. Я не пострадал. Мы не пострадали.
Размявши затекшее тело, занимаю место в салоне авто рядом с синеглазкой.
— Все хорошо? — взволнованно спрашивает Влада, вглядываясь в мое раскрасневшееся лицо. Ее бездонные синие омуты окутывают с головы до пят теплом, заботой и искренним беспокойством.