Эдиков комплекс. Романтическая фантазия на тему сновидения - стр. 9
– Так какая у вас, говорите, сегодня кухня? – голосом с весьма необычными интонациями вопросил человек за столом, окидывая любопытствующим взглядом шедевр Долбилкина. – Японская, китайская, европейская или русская?
Замешательство старшей официантки отметила лишь кожа блокнотика, в которую она незамедлительно впилась маникюром. Вообще-то кухня в ресторане была лишь отечественная, а экзотическое кулинарное изобилие Люба придумала всего несколько минут назад – исключительно в рекламных целях. По всему выходило, что либо клиент в черном был яснослышащим, либо Гриценко уже успел напеть ему про Любашино сочинение.
– Пока что по техническим причинам ресторан может предложить только разнообразные русские блюда, – быстро ответила Люба, на всякий случай увеличивая в своем голосе процент отчужденной неприступности. – Рекомендую вам ознакомиться с меню и определиться с выбором.
– Ай-ай-ай, вы меня разочаровываете, – скорее насмешливо, чем огорченно, сказал клиент. – Мало того, что ваш «выполненный под старину» зал не имеет ничего общего со стариной, так вы еще лишаете меня удовольствия отведать мои любимые итальянские блюда. А я, собственно, ради них сюда и пришел.
– Так вы, наверное, итальянец? – с улыбкой воскликнула Люба, на этот раз доведя до критической отметки порцию личностной заинтересованности в голосе – чтобы перекрыть нараставшую в душе растерянность. – Ну да, вы же говорите с итальянским акцентом! Тогда мы вам можем предложить прекрасное флорентийское вино двухлетней выдержки…
– Вы хотели сказать – питерскую бормотуху двухнедельного розлива, – теперь уже в открытую потешался становившийся неудобным посетитель. – Давайте так, вы мне принесете порцию не очень испорченных пельменей и двести граммов неразведенной водки, хорошо? Меня, исконно русского человека, такая пища вполне устроит. И еще: не могли бы вы убрать у меня из-под носа эту мазню? Я понимаю, что сведения о мастерах дальневосточной живописи на стенах ресторана – единственные правдивые слова в газете о вашем заведении, но как можно питаться в окружении подобного ужаса? Это же прямая дорога к несварению желудка.
– Какие сведения? В какой газете? – хмуря тонко выщипанные брови, глухо спросила Люба. Старшая официантка уже моделировала в голосе доселе не востребованную угрозу, и она вот-вот должна была прозвучать в следующей реплике диалога с этим странным посетителем. – Что вы вообще позволяете себе думать о нашем ресторане?
– Извольте прочесть, сударыня, – радостно воскликнул незнакомец с безумной речью, которую он нахально выдавал за «исконно русский язык», и помахал перед Любиным лицом номером газеты «Тихоокеанская звезда». В нос ей ударил запах свежей типографской краски. – Рекламный проспект ресторации Амур во вчерашнем выпуске!
Люба подозрительно взяла в руки газету и, бледнея, несколько раз прочла выделенное рамкой объявление, которое она лично – слово в слово – проворковала на ухо своему начальствующему любовнику не ранее как полчаса назад. Пригляделась к дате – сомнений не было: число красноречиво указывало на предшествующий день.
– Я не знаю, как вы это все устроили, – кусая губы, тихо сказала Люба, – но если хотите меня шантажировать, то знайте: со мной легко можно договориться. Я только умоляю вас не говорить Гриценко, что мы иногда реализуем просроченные продукты и разводим водку. И потом, не просите меня убирать со стен картины. Сегодня вечером здесь состоится творческий вечер авторов этих работ.