Эдгар Аллан По. Поэт кошмара и ужаса - стр. 15

Перед Эдгаром Алланом По встала простая альтернатива – либо позорное возвращение домой, в Ричмонд, либо попытка найти какой-нибудь заработок в Бостоне, где с этим было далеко не так благополучно. После нескольких недель безуспешных поисков поэт решился на отчаянный шаг – 26 мая 1827 года под именем Эдгар А. Перри он завербовался рядовым солдатом в армию США.

Американская армия двадцатых годов девятнадцатого века и близко не напоминала современного милитаризированного монстра. Полупартизанские войны с Великобританией давно отгремели, до начала конфликтов с Мексикой еще было очень далеко. Боевые действия ограничивались редкими полицейскими операциями против не до конца усмиренных индейских племен. Армия была строго профессиональной и насчитывала всего шесть с половиной тысяч человек. Большую часть времени воинские части проводили в гарнизонах, многие из которых располагались в фортах на побережье Атлантического океана.

Именно в такой форт, находившийся на острове Салливан, у входа в Чарльстонскую гавань, и был отправлен 31 октября 1827 года Эдгар По, известный своим сослуживцам как Эдгар Перри. Впоследствии он опишет окрестности форта Моултри в своем рассказе «Золотой жук»: «Это очень странный остров. Он тянется в длину мили на три и состоит почти что из одного морского песка. Ширина его нигде не превышает четверти мили. От материка он отделен едва заметным проливом, вода в котором с трудом пробивает себе путь сквозь тину и густой камыш – убежище болотных курочек. Деревьев на острове мало, и растут они плохо. Настоящего дерева не встретишь совсем. На западной оконечности острова, где возвышается форт Моултри и стоит несколько жалких строений, заселенных в летние месяцы городскими жителями, спасающимися от лихорадки и чарльстонской пыли, – можно увидеть колючую карликовую пальму. Зато весь остров, если не считать этого мыса на западе и белой, твердой как камень, песчаной каймы на взморье, покрыт частой зарослью душистого мирта, столь высоко ценимого английскими садоводами. Кусты его достигают нередко пятнадцати – двадцати футов и образуют сплошную чащу, наполняющую воздух тяжким благоуханием и почти непроходимую для человека».

Служба была не слишком утомительна. Герви Аллен так описывает типовой день в американском военном форте: «Форт Моултри просыпался в 5:30 утра; после завтрака и поверки проводились непродолжительные строевые занятия или отработка артиллерийских приемов. Неспешное течение времени отмечали выстрелы пушки на восходе и закате солнца да пение сигнальных рожков, трубивших подъем и отбой и трижды в день сзывавших солдат к столу. В остальные часы оставалось только играть в карты или метать кости». К тому же Эдгар По с удивлением обнаружил у себя даже некоторую склонность к военной дисциплине и распорядку. У начальства он был на хорошем счету, а потому уже в начале 1828 года был назначен гарнизонным писарем. Эта должность в сонном царстве американской армии позволяла По спокойно заниматься и литературными упражнениями.

Во время службы в армии в очередной раз проявилась любовь поэта к розыгрышам и мистификациям. Отправляя письма приемной матери, в качестве своего адреса Эдгар По указал Санкт-Петербург! Из этого невинного обмана впоследствии выросла целая легенда о путешествиях писателя по Европе и даже посещении им России, о которой восторженно отозвался К. Бальмонт: «Восемнадцатилетний юноша, в смутном очерке, явил себя поэтом, и затем, в течение целого ряда лет, от 1827 до 1833 года, жизнь его, в описаниях биографов, принимает противоречивые лики, и мы не знаем, был или не был он в какой-то год этого пятилетия в Европе, куда он будто поехал сражаться за греков, как, достоверно, он хотел в 1831 году сражаться против русских за поляков; был ли он или не был в Марселе или ином французском приморском городе; и не очутился ли он, как то рассказывают и как рассказывал он сам, в Петербурге, где с ним произошло будто бы обычное осложнение на почве ночного кутежа, и лишь с помощью американского посла он избежал русской тюрьмы. Или он, на самом деле, как уверяют другие, под вымышленным именем Эдгара Перри, просто-напросто служил в американской армии, укрывшись, таким образом, от докучных взоров? Одно вовсе не устраняет возможности другого, и если легенда, которую можно назвать Эдгар По на Невском проспекте, есть только легенда, как радостно для нас, его любящих, что эта легенда существует!»