Джунгли под кроватью - стр. 26

Когда на плечо обрушивается массивный кусок дерева, я в отчаянном прыжке пинаю одного из противников в коленку. Пока незадачливый торговец прыгает на одной ноге, крича неизвестные ругательства, второй уже склоняется надо мной. Верёвка плотно оплетает кисти. Мои пинки либо блокируются, либо попадают в твёрдую куртку.

− Помощь вызывали? – ослепительно улыбается Кая, когда торговец с воем падает. Верёвки рассыпаются по земле.

− Ты вовремя! – с облегчением улыбаюсь я, хватаясь за протянутую руку. Левая часть тела отзывается болью на каждое движение, но мне всё равно. Мама каждую неделю, а то и не по разу, обрабатывает мои ссадины, полученные в войне за справедливость. Правда, сейчас обработать их некому. Пашка молча осматривает меня и кивает.

Оглушающий рёв раненого зверя сотрясает душу. Шкурёныш трижды дует в закрученный рог. Сражения прекращаются, и один за другим дети в шкурах растворяются в прорезях шатра.

− Уходим, − кричит Кая, хватая нас обоих за руки.

Плакали наши поиски Мишки. Пойманные взбешёнными торговцами, мы явно ничем не сможем ему помочь.

Ветки, лианы, листья хлещут по лицу и рукам, ноги гудят от напряжения, но темп я не сбавляю. Мы бежим уже целую вечность, даже не имея возможности рассмотреть, что там впереди, за густыми зарослями. Только бесконечный бег, хлёсткие удары и пугливые вскрики обезьян в вышине. Мы снова в проклятых джунглях. Если они раньше и не снились мне в кошмарах, то только по ошибке. Лёгкие разрывает тысячами льдинок изнутри, а мы всё бежим и бежим. Даже побег от леопарда был не таким долгим и быстрым, как от людей. Не зря говорят, что самый страшный в мире зверь – человек.

Кая продолжает тянуть Пашку за руку, как сломанный велосипед на буксире. Они немного опережают меня, но так даже лучше. Я бегу, как на тренировке, только прихрамывая и хватаясь за бок. Наконец бегущие впереди замедляются и – о чудо! – останавливаются. Я запинаюсь о торчащую лозу и лечу на землю.

Влажный землистый запах забивает собой лёгкие, сужает весь мир до одного клочка. Рядом с рукой копошатся какие-то ярко-красные букашки, не вызывая никаких возмущений с моей стороны. Я приподнимаю голову и делаю глубокие вдохи один за другим. Маленькие тоненькие усики щекочут указательный палец, вызывая улыбку. Надеюсь, этот красный жучок не ядовитый. Чужая ладонь появляется прямо перед моим лицом, предлагая помощь.

Передо мной стоит всё тот же Шкурёныш, только уже без маски на лице. Пот стекает с бровей на глаза, и я вытираю лицо о плечо, чуть оттягивая ткань своего мешка. Лицо мальчишки раскраснелось, он улыбается открыто и дружелюбно. Наверное, Шкурёнышу лет восемь. Его прилипшая чёлка похожа на тонкие нити пожухлой травы, прибитые дождём.

− Я Уилл. Спасибо, что спас! – Новый знакомый потряхивает ладонью, всё ещё предлагая помощь. И я ее радостно принимаю, удивляясь его крепкой хватке.

− Джеймс. Не мог бросить тебя в беде.

− А ты бы хорошо вписался в нашу команду, − Уилл трясёт руку так сильно, что я чувствую, как дрожат щёки.

− Команду?

− Мы зовём себя Освободителями. Раз или два в месяц устраиваем налёты на рынок Талантов и освобождаем всех, чьё имя не забрали. Помогаем детям вернуться домой и не даём новеньким потерять имена.

− Уилл уже два года этим занимается. Его и самого спасли именно так, − добавляет Кая, подходя поближе.