Джунгли под кроватью - стр. 19
− Я расслаблен.
− Ты ведь о Михаэле думаешь? Уверен, он в порядке. Не такой уж наш брат и трусишка, каким кажется. Нырнул же под кровать, в конце концов. Вот вызволим его и махнём домой. − Паша замолкает на какое-то время и смотрит на меня этим своим «мамским» взглядом. − И больше никаких шуток над ним.
Я согласно киваю, скрипя зубами. Ему ведь тоже было смешно! Как и каждый день до этого. Тоже мне, правильный.
Вопреки раздражению приходят воспоминания. Все те дни, когда мы втроём весело дурачились. Догоняли друг друга и Юльку из соседнего дома, выслеживали скучного вегетарианца Вячеслава Борисовича, когда он покупал мясо. А как мы похоронили во дворе мамины дорогущие духи? Пропажа обнаружилась тем же вечером. Пришлось идти и при свете фонаря выкапывать. Правда, провозились мы несколько часов, потом и папа с лопатой подошёл. Ветром унесло нашу веточку, которая обозначала клад. Ух и влетело нам тогда. А губы отчего-то сами растягиваются в слабую улыбку. Вернуться бы домой…
Возможно, тоже вспоминая детство, Паша молча смотрит в небо. Точнее, в листья. Уловить хоть кусочек облаков среди непроглядных джунглей практически невозможно. Насколько же здесь густой лес? И как много лет прошло с тех пор, как мы всей семьёй смотрели в телескоп на звёзды? Мишка смеялся и говорил что-то про мух в кроватках, которые спят на небе, Пашка рассказывал ему про небесные тела, а я… меня там будто не существовало.
− Слушай, Томас… − я пытаюсь спросить о самом важном, но меня перебивает голос Каи. Вот почему она так бесшумно ходит?!
− Вы бы хоть спиной к спине сели, чтобы исключить нападение сзади, герои, − она говорит с усмешкой, но почему-то мне кажется, что это был совет, а не очередная попытка задеть.
− Как обстановка? – быстро спрашивает Пашка, не давая мне открыть рот.
− Тут идти две минуты, с вами не больше пяти. Проблем быть не должно, уж с небольшой прогулкой вы явно справитесь.
− Ты робот, что ли? Почему ты совсем не устаёшь?! − всё же не удерживаюсь я.
− Я выживаю в Подкроватии много лет. Мне просто нельзя быть нюней вроде вас, − категорично отрезает девчонка, даже не пытаясь смягчить удар по моему самолюбию.
Паша, кажется, ничуть не обижается, признавая её правоту. Да что происходит между этими двумя? Когда они успели стать лучшими друзьями?
− А как научилась ты? Ты ведь тоже родилась в нашем мире, да?
− Нет, − и это весь ответ.
− Ты здесь всё время жила одна? Или тебе кто-то помогал?
Пашкин локоть врезается мне под рёбра, но возмутиться я не успеваю.
− У меня не было здесь ни учителей, ни наставников, никого, кто помог бы. В Подкроватии ты либо учишься выживать, либо пропадаешь навсегда. Ты теряешься во времени, забываешь считать, сколько часов прошло в реальности, а потом понимаешь, что нет у тебя больше иной реальности, кроме этой. Джунгли, монстры, рынок, Кошмария – сотни мест, тысяча миров, созданных воображением. Молитесь, чтобы ваш брат оказался в этом, а не в любом другом. Молитесь, чтобы ему попалась такая же добрая душа, желающая помочь. Молитесь, чтобы ваши родители утром увидели своих прелестных детишек спящими в мягких постельках.
Слова Каи звенят скрежетом мела о доску, оставаясь неприятным осадком в душе. На каждое предложение − шаг в мою сторону, пока её тонкий палец не начинает тыкать мне в грудь. Родилась ли она здесь? Что за глупый вопрос, я просто идиот. Она не хочет вернуться? Или… не может?