Джульетта стреляет первой - стр. 22

До теплохода Пит ее не проводил. Через час после посадки в аэропорту под гордым именем Артуро Мерино Бенитес его ждал следующий самолет – на остров Пасхи.

– Еще пять часов в воздухе? Я бы не выдержала.

Таню даже после почти сладкого сна в раскладном сиденье-кровати бизнес-класса слегка пошатывало.

Пит взглянул внимательно, усмехнулся:

– Не хочу пугать, но на корабле качает куда больше, чем в самолете.

– А как же стабилизаторы качки? – блеснула познаниями бывавшая в круизах Татьяна.

– На твой Матуа большие лайнеры не ходят. Плывет небольшой кораблик, перевозит в основном местных. Так что вечерних платьев и капитанского вечера тоже не жди.

– Вот не понимаю, – Садовникова повторила давно терзавшую ее мысль, – зачем богатым людям было забираться в такую глушь? Почему на Карибах островка не нашли?

– Возможно, им есть что скрывать, – усмехнулся парень.

– Ты меня пугаешь.

– Я слышал, когда выбирали остров, были варианты куда гламурнее. Мальдивы, те же Карибы. Греция. Но там – хоть ты и собственник – все равно с местными законами надо считаться. Представителя страны на территории селить. И только на Матуа им вместе с землей дали полный карт-бланш. Стройте хоть коммунизм, хоть первобытное общество.

– А у них есть какая-нибудь цель? Пятилетка в три года? Экологические какие-нибудь программы?

– Зачем? – округлил глаза Пит. – Просто живут в свое удовольствие. Ну, еще иногда принимают дурацкие законы. Потом их отменяют.

– Например?

– Одно время максимально разрешенная скорость на острове была сто пятьдесят километров в час.

– Ты шутишь?

– Они абсолютно серьезно решили. На референдуме.

– И что?

– Через неделю сбили подростка на велосипеде. Насмерть.

– Кошмар. А кто?

– Его сосед. Экспертизу там проводить некому, но очевидцы говорили – был пьяный, выезжал задом из гаража. Оборачиваться или в зеркало смотреть не стал – дал полный газ. А мальчик мимо ехал. Его в забор просто впечатало.

– И как у них в таких случаях? Суд, тюрьма?

– Тюрьма на острове мечты? Ты смеешься! Есть только полиция, избранная из граждан. Типа дружинников. И общественный совет.

– Но хотя бы какие-то наказания есть?

– Только одно. Выдворение. Деньги за жилье не возвращаются. Но здесь и до этого не дошло. Стороны примирились.

– То есть родители погибшего ребенка взяли деньги – и простили его убийцу? – опешила Татьяна.

– Говорят, что так.

– И они по-прежнему живут по соседству и смотрят друг другу в глаза?!

– Общественный совет решил: злого умысла не было. За глупость водитель наказан. Угрызениями совести и деньгами. «Мой грех всегда будет со мной, и кошмарные сны теперь постоянно станут терзать меня», – написал убийца в местной газете.

– Откуда ты все это знаешь?

– По крохам собирал. Интернет ведь на острове имеется, некоторые жители ведут блоги. Подписчиков строго фильтруют, но ты уже знаешь: я умею лавировать.

– Там по-прежнему носятся с бешеной скоростью?

– Нет. Закон отменили. Единогласно. Теперь у них шестьдесят кэмэ в час, как у всех. Но все равно: ни одной камеры, ни одного радара. Ни, конечно, дорожной полиции.

– Слушай, может, мне прямо сейчас обратный билет купить? – Таня поежилась.

– Ох, а я бы все отдал, чтоб туда попасть! – Сине-бронзовые глаза азартно блеснули.

– А вот скажи честно. – Она внимательно взглянула на Пита. – Почему ты не бьешься за Эверест? Почему прицепился именно к Матуа?