Джоанна Аларика - стр. 20
– Вы передадите, не правда ли? – спросила она, вложив записку в конверт и протягивая ее водопроводчику. – Не забудете?
– Будьте покойны. А если и забуду, так дон Мигель сам напомнит. Небось уже сидит у меня, дожидается.
– Конечно, дожидается, – кивнула Джоанна и вдруг забеспокоилась: – А вам еще много работы? Может, вы завтра доделаете?
– Да я уж кончил, – улыбнулся водопроводчик, – сейчас еду. Через полчаса буду дома, у меня мотоцикл. Все будет в порядке.
– Вы, пожалуйста, поосторожнее, – сказала Джоанна, пожимая ему руку, – на мотоцикле ночью опасно… Ну, всего хорошего, до свиданья. Большое спасибо, сеньор.
– Не за что, сеньорита, счастливо оставаться. Письмецо ваше передам, не бойтесь…
Водопроводчик ушел. Джоанна спрятала записку Мигеля за корсаж и направилась к себе, сдерживая желание понестись вприпрыжку и запеть во все горло. Ну вот, теперь все стало на свое место, и даже нелепый спор с иезуитом перестал казаться непростительной глупостью. А Леокадия Ордоньо и все остальные – ну что же, они вовсе не такие уж плохие люди… Немного отсталые, да, но это от жизни в глуши. Нельзя требовать передовых взглядов от человека, родившегося и выросшего на кофейной плантации, не так ли? Тра-ля-ля, тра-ля-ля, тра-ля-ля… А все-таки она страшно растолстела, эта Леокадия. Настоящая маната19, просто ужас!
Из открытых дверей на Джоанну обрушились неистовые вопли джаза; стараясь остаться незамеченной, она проскользнула мимо и нос к носу столкнулась с лиценциатом.
– Вы обижаете своих гостей, сеньорита Джоанна, – умоляюще сказал он. – Можно ли быть такой жестокой!..
– Я ходила только распорядиться по хозяйству, не обижайтесь, – быстро сказала Джоанна. – У вас нет сигаретки? Вот спасибо… благодарю вас. Вы уж побудьте с девушками, нельзя оставлять их без партнеров, а я сейчас вернусь.
Гарсиа спрятал портсигар и удалился с кислым видом, а Джоанна вышла на террасу и уселась на широкой каменной балюстраде. Окна ее комнаты в правом крыле дома были открыты настежь, из них падали косые полосы яркого света и лились звуки залихватской песенки, которую голосом кривляющегося мальчишки, мешая английские слова с итальянскими, пела Розмэри Клуни; заглушая радио, время от времени доносились взрывы хохота.
Гости веселятся и без нее – тем лучше. Как не похожа эта молодежь на тех гватемальцев, которые вместе с ней учились в Нью-Йорке! Конечно, и там попадались всякие, но большинство было совсем иными людьми. Они восторженно обсуждали каждую новость с родины, мечтали поскорее начать работать для своей страны. А эти… самая симпатичная из всех – дочь старого Кинтаны, но и она ничем не интересуется, кроме флирта и развлечений…
Джоанна откинулась назад, запрокинув голову и глядя на яркие тропические звезды. Давно она таких не видала – низких-низких, словно развешанных по вершинам деревьев. В Штатах звезды не такие, там они мельче и тусклее.
Соединенные Штаты, ночное небо… Ей вдруг вспомнилось что-то очень неприятное. Джоанна нахмурилась. Что-то неприятное, но что именно?..
Ах, да, эти слова дона Руфино: «…каждую ночь валятся нам на головы, на парашютах «made in USA». Если сопоставить эту фразу с реакцией присутствующих, то не нужно быть очень догадливей, чтобы сообразить, в чем дело. Эти люди получают откуда-то оружие. Но от кого? Не из Штатов же оно высылается! Очевидно, тут действует этот эмигрантский предводитель полковник Кастильо, о котором сейчас столько пишут в газетах. Ну хорошо, эмигранты— пусть, но нашим-то плантаторам что нужно? На что они рассчитывают? На восстание? Идиоты, ни один гватемальский президент не пользовался в стране такой популярностью, как дон Хакобо. Однако парашюты с оружием не выдумка. Неужели дело зашло уже так далеко?.. А ее отец? Какое отношение имеет ко всему этому ее отец? Ведь не может же быть…