Дживс, вы – гений! Ваша взяла, Дживс! (сборник) - стр. 49

– Я сошел на берег, сэр, вовсе не для того, чтобы беседовать с его светлостью. Еще раз повторяю, сэр, я ничего не знал о разрыве, пока вы мне сейчас не рассказали. Я пришел сюда, чтобы передать вам письмо от мистера Стоукера.

Ну и удивился же я.

– Письмо?

– Вот оно, сэр.

Я как в тумане открыл конверт и прочел письмо. Не могу сказать, чтобы после прочтения туман рассеялся.

– Очень странно, Дживс.

– Простите, сэр?

– Это приглашение.

– В самом деле, сэр?

– Именно, Дживс. Он приглашает меня на ужин. «Дорогой мистер Вустер, – пишет папаша Стоукер, – буду очень рад, если вы согласитесь поужинать сегодня с нами чем бог послал на яхте. Вечерний костюм не обязателен». Это я передаю вам суть. Подозрительно, Дживс.

– В высшей степени неожиданно, сэр.

– Забыл сказать вам, что в списке моих ночных гостей числится и этот самый Стоукер. Вломился в дом, вопил, что его дочь у меня, обыскал все комнаты.

– Возможно ли, сэр?

– Никакой дочери он, конечно, не нашел, потому что она уже была на полпути к яхте, и он вроде бы сообразил, что позорно сел в лужу. Присмирел и уходил уже совсем другим человеком. Даже говорил со мной вполне вежливо, а я-то был готов поклясться, что вежливое обхождение ему вообще неведомо. Неужто этим объясняется его неожиданный приступ гостеприимства? Сомневаюсь. Не могу сказать, что ночью он был дружелюбен, скорее чувствовал себя виноватым. И я не заметил никаких признаков того, что он собирается завязать со мной пламенную дружбу.

– Возможно, сэр, беседа, которую я имел сегодня утром с этим джентльменом…

– А, так это вы способствовали возникновению бертрамофильских настроений?

– Сразу же после завтрака, сэр, мистер Стоукер послал за мной и спросил, правда ли, что я раньше был у вас в услужении. Сказал, что вроде бы ему помнится, будто он видел меня в вашей квартире в Нью-Йорке. Я ответил утвердительно, и тогда он стал расспрашивать меня о некоторых эпизодах из вашей жизни.

– О кошках в спальне?

– И о происшествии с грелкой.

– Похищенную шляпу не забыл?

– А также о том, как вы спускались по водосточной трубе.

– И что же вы?..

– Я объяснил ему, что сэр Родерик Глоссоп предвзято истолковал эти происшествия, сэр, и рассказал, как все было на самом деле.

– А он?

– По-моему, он был удовлетворен, сэр. Видимо, он считает, что был несправедлив по отношению к вам. Сказал, разве можно верить тому, что говорит сэр Родерик, которого назвал лысым чьим-то там сыном, не могу вспомнить, чьим именно. И как мне представляется, сэр, вскоре после нашей беседы он и написал это письмо, сэр, где приглашает вас к ужину.

Я был доволен своим слугой. Когда Бертрам видит, что добрый старый дух вассальной верности сеньору не угас, он радуется, смотрит на это с одобрением и выражает свое одобрение вслух.

– Благодарю вас, Дживс.

– Не за что, сэр.

– Вы достойны благодарности. Конечно, мне в общем-то безразлично, считает меня папаша Стоукер чокнутым или нет. Я ведь что хочу сказать? Если ваш кровный родственник имеет обыкновение ходить на руках, а вы беретесь ставить диагноз, кто псих, а кто нет, негоже вам надуваться от спеси и изображать из себя…

– Arbiter elegantiarum[1], сэр?

– Именно, Дживс. Поэтому, с одной стороны, меня мало волнует, как старикашка Стоукер оценивает мои умственные способности. Пусть думает что хочет, какое мне дело? Но если отвлечься от этой точки зрения, нельзя не признать, что эту перемену отношения следует приветствовать. Она произошла как раз вовремя. Я приму приглашение. Буду считать его…