Джинны пятой стихии - стр. 22
Влас отступил на пару шагов к поребрику, высматривая табличку на стене дома.
– Бени Крика, четыре.
– А, так это рядом с проспектом! Значит, так. Выйдешь к перекрёстку, – не допускающим возражений тоном определила Арина дальнейший жизненный путь Власа. – Там справа будет заведеньице. Деньги не все пропил? Вот и славно. Приведёшь себя в порядок. А то разит, как от бомжа…
– Ладно, – буркнул Влас. Выслушивать о себе такое было не слишком приятно, однако что тут возразишь!
– Держись там! – пожелала напоследок Арина. – Будут дамы приставать – не поддавайся!
Власу мигом припомнились игривые поползновения грандиозной девы в куртке и с автоматом, а также двусмысленные подначки её стройной напарницы.
– А что… часто пристают?
Арина всхохотнула.
– Ну а как же! У нас тут каждый дурачок на вес золота! До встречи, короче…
Скажи такое Власу кто-нибудь другой, без обиды бы не обошлось, а вот Арине почему-то всё уже сходило с рук. Любая бестактность в её устах звучала столь беззаботно и легкомысленно, что сердиться не имело смысла.
Влас посмотрел, сколько осталось заряда, и, ошалело покрутив головой, спрятал телефон. Ещё раз оглядел округу. Похоже, Вован и впрямь исчез надолго, если не навсегда.
Выйдя на перекрёсток, замялся. Ни парикмахерской, ни химчистки нигде не обнаружилось. По правую руку только одно заведеньице, но называлось оно «Уничтожаем улики». В дверном проёме, прислонясь к косяку, стояла и величественно курила тонкую длинную сигарету роковая дама с чувственным ртом.
– Правильно, правильно, молодой человек, – ободрила она, видя колебания Власа. – Судя по вашему внешнему виду, вам сюда… Драка? Похмелье? Супружеская измена? – Всё сразу, – признался Влас. – Кроме супружеской измены, конечно… Она загадочно усмехнулась и погасила сигарету. – Как знать, как знать…
Через каких-нибудь пятнадцать минут Влас не просто почувствовал себя другим человеком – он стал им.
– Совсем иное дело! – по достоинству оценила свою работу роковая дама, обходя клиента со всех сторон и пристально его оглядывая. – Папиллярные линии поправлять будем? – Зачем? – А, ну да… – согласилась она. – Действительно, зачем?..
– Скажите, – отважился он. – А с настоящими… я имею в виду, с серьёзными преступлениями… часто обращаются?
– Всё реже и реже, – меланхолически отозвалась она. – Но я не жалуюсь, работы хватает… Много вызовов. В основном уборка помещений… После нас ведь – ни отпечатков, ни потожировых…
– Не обидно?
Пренебрежительно повела тонко вычерченной бровью.
– Обидно, конечно… Ну да что делать! Времена меняются – уж не знаю, к лучшему ли, к худшему… Взломщик думает не столько о взломе, сколько о том, какой процент в случае удачи придётся отчислить в профсоюз, какой в клептонадзор… То же самое и с форточниками, и с аферистами… Предпочитают жить на отмазку.
– А что, обязательно надо состоять в профсоюзе?
– Если жизнь дорога – обязательно.
Влас хотел сочувственно покивать, как вспомнил вдруг, что и в Суслове бывшие бандиты охраняют банки, а бывшие хакеры отвечают за неприкосновенность электронных баз…
– Вы ведь иностранец, не так ли?
– А что, видно?
– Невооружённым глазом, – заверила она. – Я для вас, сами видите, старовата, так что мой совет будет совершенно бескорыстен. Осторожнее с местными девушками. Белый секс…