Джек-потрошитель с Крещатика - стр. 68
– Ты, главное, не истери, помни: в Прошлом время стоит, – подбодрила ее Даша Чуб. – У нас есть сколько хочешь времени, чтобы сочинить план спасения. И нас трое, даже четверо – мы в таком суперсоставе не только Мира, мы весь мир спасем, если надо!
Но Маша и без того проявила предивное самообладание. Лишь насупилась, молча закусила губу и задумчиво приспустила веки, поспешно пытаясь сочинить помянутый спасительный план.
Катя развернула скрученный в рулон рисунок Виктории.
– Вот его портрет. Тот самый. Некромантка украла душу Мира с его помощью. Может, есть способ перетянуть через него душу обратно? У меня почти получилось – я, сама не зная того, потянула душу своей матери…
– Как? – деловито спросила Маша. Судя по морщинам, проявившимся на ее бледном пергаментном лбу, план спасения не сочинялся.
– С помощью зеркала, броши-модерн и призыва, который случайно произнесла Даша…
– Хоть ты меня за это ругала, – сочла нужным напомнить Землепотрясная Чуб.
– Интересно, – приняла информацию Ковалева. – Но картина некромантки нам вряд ли поможет. Это ее магия, а не наша. Если бы картина имела обратный эффект, она бы не оставила ее нам на память.
– А если мы попросим Вильгельма Александровича написать портрет Мира? – предложила Катя. – У тебя должны быть его фотографии.
– Нет, – судя по убежденности в голосе, Маша успела продумать и такой вариант. – Вы так и не прочли главу о некромантах? Украсть душу через портрет можно лишь в тот момент, когда его пишут с оригинала. Выкрасть душу своей матери через зеркало ты смогла лишь потому, что у вас кровная связь, любая дочь – своеобразный портрет своей матери. Да и то ты перетянула ее только на время…
– Так и есть, – подтвердила Акнир. – Зато силы истинного некроманта безмерны. Он может украсть душу через старое полотно, через фото, через могилу на кладбище, через спиритический сеанс, через след ноги, через отпечаток руки… возможностей тысячи. Даже если мы вчетвером попытаемся перетянуть душу Мира – мы не сможем победить одного урожденного некроманта.
– Но ведь есть и другой способ, – не пошла на попятную Катя. – Маша может попросту воскресить Мирослава по портрету. Могу поспорить, ее дар воскрешения сильнее любой некромантии!
Все присутствующие устремили пристальный взгляд на младшую из Киевиц.
Искушение свело ее лицо словно судорога. Казалось, сейчас ничего не помешает ей осуществить свое давнее желание – снова сделать Мира живым человеком!
– Я не могу… не могу воскресить его против его воли, – сказала Маша, не без труда поборов мучительный искус.
– Не понимаю твоей позиции! – гневно свела брови Катерина Михайловна. – Пусть лучше по собственной воле он канет в тартарары? Достанется залетной некростерве, которая будет носить его как изящный аксессуар на приемах? Ты любишь его или нет?
– Погодите бодаться, – подала голос Чуб. – Ты говорила про кровную связь. А сексуальная – не-е? Не подходит?
– О чем ты? – не поняла ее даже Акнир.
– Ну ладно, не сексуальная – брачная… гражданский брак тоже считается? Маша и Мир – считай, муж и жена. А «муж и жена – одна сатана», тоже, считай, портреты друг друга.
– Нет, у нас ничего такого… – Маша Ковалева внезапно зарделась и отрицательно затрясла головой.
Но сей жалкий эвфемизм никак не устроил возмущенную Дашу.