Дзен в декрете, или Как не сойти с ума от счастья. Режим, сон, воспитание и хорошее настроение. #дваждыдваопыт бывалой мамы - стр. 8

Потому что даже в ТОЙ ситуации я не хотела распускаться и опускать руки. Более того, мне казалось, что если я распущусь внешне, то и внутренне сломаюсь. И это мой принцип по жизни.

Спустя восемь недель лежания ко мне в очередной раз приехала мама. К тому моменту у меня сменилась уже шестая соседка, и у нынешней был такой же срок, как и у меня, и тоже двойня. Уходя, мама бросила фразу: «Вот снег выпадет, тогда и родите».

Через пару дней выпал первый снег…

Перед сном мы с Леной (так звали соседку) вспомнили слова мамы и посмеялись. Однако ж осадочек остался. Каково было мое удивление, когда в 3 часа ночи Лена сообщила, что у нее отошли воды. А через 2 часа и у меня. Если отбросить мамины слова, то становится очевидно, что все дело в погодном перепаде давления. Это как-то влияет на родовую деятельность. С тех пор, когда я вижу «первый снег», меня одолевают противоречивые чувства.

В общем, перед родами со мной провела разговор заведующая отделением, подготавливая, что ребенок может быть всего один и все в таком духе. Это мы уже слышали.

Никто не мог гарантировать, что с Дашей все будет хорошо, учитывая, что было до этого. Врачи приняли решение о естественных родах, потому что для меня и детей с точки зрения физиологии лучше было пойти по естественному пути. Роды длились 14 часов, рядом со мной находились 12 человек медперсонала и еще десяток аспирантов. В тот момент, мне кажется, я бы вынесла все, потому что лежать в этом аду уже не могла. Малышей показали родственникам и забрали в реанимацию. А дальше начался второй круг ада.

Вы еще здесь? Я говорила, что это не особо веселая история. Несколько суток не было понятно, выживет ли Даша. Мы никому не говорили, что я родила, потому что не знали, что сказать. Неопределенность… В данном случае это слово обретало очень страшный смысл.

Позже, когда Даша «выкарабкалась», долгое время было неясно, как она сможет жить и каким окажется качество ее жизни.

Дальше начался период, когда Дашу уже перевели из реанимации, но она еще лежала в кювезе, а Кристина была уже в обычной кроватке. Отдельная палата стала нашим домом на ближайшие 2–3 недели.

Это был шок, страх и ступор, потому что вместо медсестер малышей выхаживает мама. Первые дети, недоношенные, Дашу только перевели из реанимации, нужно давать лекарства, учить сосать молоко, т. е. тренировать и развивать сосательный рефлекс, а ты пребываешь в шоковом состоянии после всего пережитого.

Я поначалу боялась даже подгузник поменять, не знала, с какой стороны подойти, как взять, они ведь были такие маленькие. Когда я заезжала в палату, то не осознавала, что меня ждет, но вечером, когда муж уехал, я осталась одна с детьми, меня накрыла паника. Есть они еще не умели нормально, только учились сосать из шприца, каждый прием пищи занимал почти час, бывало, давились, захлебывались… а еще приходилось сцеживаться каждые 3 часа. У меня не было ни одной свободной минуты! И самое ужасное, я почти не спала.

Ночью спать мне было некогда: по 3–4 раза за ночь 40-минутными урывками, ну и днем пару раз по 30–40 минут. Жизнь выглядела так: каждые 3 часа взвешивание, смена подгузников, лекарства, потом около часа я кормлю детей, потом 30–40 минут сцеживаться, потом час на сон (а то и меньше), потом все то же самое по кругу! Ведь недоношенные детки должны есть каждые 3 часа даже ночью. В больнице все строго.