Дюжина ликов Вселенной: Обещаю тебе - стр. 68

– Уже сдалась, Корде? – Була торжествовал над ней. Она продолжала лежать, истекая кровью. – Сейчас ты ответишь за все годы страданий.

– Годы страданий… Да что ты знаешь о них?

Корде провела годы, выживая, делая всё только ради себя. До одного рокового дня. Ей пришлось в очередной раз скрываться от преследования. Она скрылась в пещере. Нужно было сидеть тихо, но из глубины она услышала смех. Там она нашла девушку с широкой улыбкой.

– Ты, тихо, – громким шёпотом она накричала на неё, но та продолжала смеяться. – Я сказала: «тихо!»

Опять смех.

– Да помолчи ты, – она закрыла ей рот, но потом тут же убрала. – Ты облизала мою руку?!

Новая порция смеха.

– Да, что с тобой не так?

Нужно было что-то придумать, а не то их услышат.

– Перестань смеяться, слышишь. Тише!

– Ти…ше… (смех)

– Да, тише.

– Тише…(смех)

– Не надо это повторять, просто будь тише.

Она замолчала. Преследование скрылось.

– Наконец-то! Можно уходить.

– Куда…ты?

– Не важно, я ухожу.

– Смешно же.

– Ничего тут смешного нет.

– Почему? Мы в пещере, тут грязно, а мы тут сидим, смешно же (смех).

– О, НЕБО…Ай, я пошла.

– Я с тобой.

– Нет, ты со мной не пойдёшь.

– Почему? Так будет веселее.

– Не будет весело.

– А когда будет?

– Никогда, нет ничего весёлого в моей жизни.

– Я могу тебе помочь.

– С чего бы это?

– Нужно чаще помогать.

– Нужно чаще помогать себе.

– Ещё всегда можно смеяться.

– Ты не прошла через то же, что и я.

– Я прошла…, – громкий истеричный смех.

– Тише ты!

– Я могу смеяться (смех).

– Как тебя зовут?

– Глэдис.

– Я – Корде.

– Смешное имя.

Глэдис увязалась за ней. И как бы Корде не пыталась от неё избавиться, – не получалось. Со временем она поняла, в чём причина смеха Глэдис. Когда против тебя весь мир и у тебя отбирают всякую свободу, единственное, что остаётся, – это или сломаться, или смеяться. Смех заставляет жить дальше и сплачает людей. Смех никому не отнять. Теперь Корде должна выживать не только ради себя, но и ради неё. Глэдис явно пережила что-то похуже, но не потеряла волю к жизни. Тогда почему Корде должна опускать руки? С ней она обрела свою свободу. Если судьба существует, ей остаётся только посмеяться над её капризами. И тогда она поклялась, что больше не будет себя жалеть. Как бы ей не было плохо, что бы она не потеряла, она не должна терять смех.

– Годы, страданий, – она встала перед Булой. – Будешь себя жалеть?

– А ты не жалеешь себя? Чего ты добилась за все эти годы? Прячешься, словно грязный орк.

– Зато я не лгу сама себе. О своей важности, о целях. И не оправдываюсь за каждый свой шаг.

– Не тебе меня судить, я ни о чём не жалею, – он вновь сложился в острый шар и покатился к ней. – Мёртвые не смеются.

Она остановила его рукой, отчего шип проткнул её руку.

– Я тоже ни о чём не жалею. Я прошла достаточно, чтобы это понять, достаточно, чтобы просто посмеяться над этим. А тот, кто не может посмеяться над своей жизнью и запирается в жалости к самому себе, вот кто по-настоящему мёртв!

Она схватила кусок своей дубины с гвоздями и со всей дури врезала в шар, где была его голова. Её мощный удар проломил броню и ударил прямо в голову. Була распластал конечности и не двигался, истекая кровью.

– БУЛА!

Красс бросил попытки проникнуть в пещеру и бросился к товарищу.

– Нет, Була, нет. – Тот уже был мёртв. – Как ты посмела, грязная орчиха, поднять руку на благородного небесного рыцаря?! Я тебя зарежу! – он замахнулся мечом на неё, пусть она и была раза в три его больше, но она была сильно ранена и истощена, она не сможет противостоять ему. Рядом стояла Мадам. Как только Красс к ней приблизился, он ощутил покалывание внутри себя и тут же ушёл в сторону. Он не сможет расправится с Корде, пока рядом Виктория, но он обязательно отомстит за друга.