Дыхание. Сердце пустыни - стр. 39
– Сина! Сина! Просыпайся! – резко раздался голос откуда-то из пустоты лабиринта, и все вокруг затряслось. – Пожалуйста, я не знаю, что происходит! Сина! Что с тобой? Почему ты не просыпаешься?!
– Я просыпаюсь… Просыпаюсь. Не паникуй. Что произошло?! – произнесла она сонно, пытаясь разлепить глаза и понять, где реальность, а где фантазия.
– Кажется, я умираю… – пропищал Илай.
От этой фразы она распахнула глаза. Застучало в голове, и дыхание сбилось. Илай любил все преувеличивать и страдать без повода, однако такие фразы даже для него уже перебор. Увиденное поразило ее до оцепенения. Все его татуировки горели разными цветами. Обычно он выбирал какой-то один и не заставлял их двигаться без причины.
Его кожа покраснела, а ресницы и волосы ослепляли от потока света. Он содрал с себя рубашку и тяжело дышал. Илай встал с их общей кровати и начал метаться по каюте. От топота проснулись Азель с Рисой, которые делили с ними каюту. Риса вздрогнула и потянула к нему руку, но дипломат перехватил ее кисть.
– Ни в коем случае не трогай его. У него переизбыток пламени, – ровным голосом пояснил Азель. – Илай! Ты слышишь меня?
– Горю! Все внутри меня горит, моя кожа! Остановите это! Кажется, я сейчас умру! – он закричал, уже не сдерживаясь. – Пожалуйста, кто-нибудь сделайте хоть что-то! Я не хочу, не хочу умирать!
Он кричал в безумии и, когда от его кожи повалил пар, кинулся к выходу. Все остальные бросились следом. По разговорам и топоту стало ясно, что все тоже проснулись. Они выбежали на палубу и застали Илая около фальшборта, ближе к носу брига. Кайл смотрел на них вопросительно и прикрывал глаза от вспышек. Свечение, исходящее от их Светлячка, все усиливалось. Татуировки двигались так быстро, что уже различить одну от другой стало невозможно. На деревянной поверхности выжигались следы его ног; фальшборт задымился; все, до чего Илай дотрагивался, воспламенялось. Азель толкнул Гилема, пытаясь заставить действовать. Тот взял себя в руки, и его татуировка начала стремительно исчезать. Он пытался понять, что происходит.
– Дружище, у тебя взбесилось пламя, такое бывает. Когда я открыл костер, тоже думал, что моя голова взорвется, – Гилем подошел ближе, ощущая жар. Он повернулся к группе. – Риса, усиль Редлая. Редлай, начинай выращивать цветы ци́ре по площади палубы. – Он вновь повернулся к Илаю и закричал: – Слушай меня!
– Помоги мне, помоги, – прохрипел из-за сорванных связок Илай.
– Зачем нам цветы цире? – спросила Риса оборотня.
– Цветы цире, однажды расцветая, уже никогда не закрываются. Они интенсивно поглощают свет, так что тень от них расползается на десятки метров. – Он сложил руки перед собой и зарычал. Создание других аватаров все еще давалось ему с трудом. – Вторая истина. Роза Древа Жизни. Сад вечности.
– Илай, я не могу сказать, открываешь ли ты костер или это какое-то побочное явление твоих сил, но сейчас в тебе полно пламени. Для нынешней татуировки его слишком много, – объяснял Гилем почти невменяемому Илаю. – Сейчас ты должен постараться согнать все свои татуировки в одно место, скажем, правая кисть и предплечье, и направить свет в одну сторону. Имя твоей искры… Солнце. – А потом шепотом добавил: – Можно было догадаться и без моего костра.
– Я не умру? – спросил Илай с надеждой.