Дьявол снова в деле - стр. 21

«А вот если даже и война, то что? – принялся рассуждать мужчина, держа трезвонящий мобильник в руках. – Я же не военный, я простой провинциальный следователь. Да и лет мне сколько? Старый я для войны. А долг я свой родине отдал сполна, как-никак двадцать пять лет в системе МВД отработал. Или двадцать четыре? А может, двадцать три? Блин, не помню точно».

Дромов вздохнул и, несмотря на все свои размышления, всё же нажал зеленую кнопочку на телефоне.

– Федя, твою мать, ты что там, умер? – раздался визг в динамике.

– Здрасьте, Василий Павлович.

– Забор покрасьте. Ты чего не отвечаешь?

– Так в отпуске я, не слышал, отдыхаю.

– Ты к лору сходи, если не слышишь. Тебе начальство звонит, а ты… А вдруг война?

– Старый я для войны.

– Если старый, дуй на пенсию. Я, между прочим, на пять лет старше тебя буду и ничего, работаю, терплю и не жалуюсь. – Климчук на секунду замолчал, а потом, видимо, вспомнив, зачем звонил, продолжил: – Так, ладно, ты сейчас где?

– На пруду, рыбу ловлю,– ответил Дромов, пятой точкой уже почуяв неладное.

– На каком пруду? Территориально где?

– На нашем, за городом который.

– На нашем это хорошо, это, значит, недалеко. Короче, слушай приказ: бери руки в ноги и дуй в отдел.

– Василий Палыч, я в отпуске…

– Федя, в каком отпуске? Не до отпусков сейчас. Тут такое, такое…

– Какое?

– На месте расскажу. Жду у себя через тридцать минут.

– Я за полчаса не доберусь.

– Надо постараться. Всё, не теряй время. Руки в ноги и вперед – это приказ!

– Вообще-то правильно говорить ноги в руки, – произнёс Дромов, но Климчук уже отключился.

Федор Михайлович грязно выругался и даже хотел закинуть телефон в пруд, но вовремя остановился. Покупка нового гаджета в его планы не входила. Идти в отдел ему не хотелось, к тому же, как назло, поплавок, который до этого парализовано лежал в воде, вдруг начал дёргаться.

«Да пошло оно всё!» – подумал мужчина и поспешил к удилищу.

***

Спустя полтора часа Федор Михайлович был в кабинете у начальника. Он и сам толком не понял, как это произошло. Вначале он вытащил свою первую пойманную в этом году рыбу. Рыба оказалась так себе, мелюзга. Карасик, который и коту показать стыдно. Но ведь для рыбака главное – не улов, а сам факт пойманной рыбы. А размеры можно потом на словах увеличить, отчитываясь перед друзьями.

Потом клёв прекратился. Федор Михайлович посидел на бережку минут пятнадцать, и его стало распирать любопытство: что же это там такое в отделе случилось, что даже Климчук толком объяснить не смог. Некоторое время Дромов накидывал сам себе варианты, распаляя фантазию. Ещё минут через пятнадцать мужчину начало гложить чувство вины. А вдруг, и правда, там что-то случилось такое этакое, и без него совсем не справиться.

Чувство вины быстро прошло, а любопытство осталось. В результате Дромов не выдержал, собрал снасти, допил пиво и направился в город. И вот сейчас, в шортах и растянутой майке, с рюкзаком за спиной и удочкой в руках, он стоял перед начальником.

– Ну наконец-то! – облегченно воскликнул Климчук, лицезрея перед собой следователя.

– Что случилось, Василий Павлович? – спросил Дромов, пытаясь выяснить причину столь бесцеремонного прерывания своего отпуска.

– Беда Федя, беда!

– Что? Какая беда?

– Убийство!

Липск хоть и являлся городком небольшим, но убийства, пускай и редко, всё же здесь случались. Поэтому Дромов пока не понимал, почему Климчук так взволнован. На начальнике буквально не было лица. Он был весь бледен, а лоб его покрывала холодная испарина. Таким своего руководителя Федор Михайлович никогда не видел.