Дьявол и Город Крови: Там избы ждут на курьих ножках - стр. 67
И почему она раньше не сообразила, что не всякое обидное слово – обидное?
Глава 7. Разбойничье железо
Вскоре снова начались селения и небольшой город, который давал деревням жизнь. Дома в городе лепились друг к другу, как будто земля в государстве была в дефиците, и стояли так близко к воде, что по берегу не пройти. И Безымянная Река была здесь спокойная и широкая, как море. Жаль, что реку беззастенчиво отравляли отходами. Прямо в реку из заводских труб лилась черная жижа, плыли баржи с углем и рудой, сплавлялись бревна, и тут же рыбаки ловили сетями рыбу, купались у берега ребятишки и полоскали белье женщины.
На этот раз ее не пугались: зубы у нее были ровные и белые, кожа чистая и загорелая, шелковистые темные волосы падали на плечи локонами, глаза синие и сияющие, а тело, благодаря утренним зарядкам, на которых настоял Дьявол, потому как ему надоело, что она передвигается медленно и быстро устает, и поэтому ему приходится тащиться за нею медленнее черепахи, стало упругое и подтянутое – хоть от зеркала не отходи. Да, он приложил немало усилий, приучая к физической культура, чтобы сделать ее такой – и с криком выскакивали ревнивые бабы, заметив, что она о чем-то расспрашивает хозяина.
– Им не угодишь, теперь красота моя в тягость, – ворчала Манька, испытывая за себя гордость. – Откуда мысли такие непристойные? Неужто я прямо с ходу на улице начну соблазнять мужика? Я им что, девка гулящая?
Она хотела, чтобы Дьявол видел, как оборачиваются ей в след – и она была красавицей, какую еще поискать, но он все время где-то пропадал. В его представлении право считаться Идеальным Созданием имела только Помазанница, и слушать, как Манька себя нахваливает, хвастаясь, кто и какой комплимент ей сделал, было выше его божественных сил.
Обычно, он возвращался к вечеру, когда она оставалась одна.
Маньке было жаль, что он ее не понимает. Ей давно пора выйти замуж, деток нарожать. Часики тикали, еще лет пять – и, здравствуй, одинокая старость! Но что с него взять, если он считал людей кровососущими паразитами, мог ли он за нее порадоваться? Нет, конечно. У него только Идеальная Женщина право на счастье имела.
– Где ты был? Пока тебя не было, я чуть в замуж не вышла, —поинтересовалась она и хитро прищурилась, вспоминая, как один важный господин пригласил ее в дорогущий ресторан.
Она уже давно подозревала, что Дьявол в глубине себя добрый. Если он мог кого-то помазать на царство, то, наверное, при желании, мог и ей помочь. И помогал. Только благодаря ему у нее больше не было язв и железо не тяготило, как раньше, а еще в котомке лежали несколько золотых слитков, золотой песок и ценные камушки, найденные в горах перед перевалом и намытые в реке, когда он хвастался, сколько в земле у его любимой Помазанницы сокрыто богатств.
Жаль, государственным указом подбирать с земли что-то ценное было нельзя.
– Сама ты изменилась, или вода тебя изменила? – уязвил Дьявол. – И кто железом соблазнился? Неужто есть тот, у кого его больше? – и добавил, укладываясь спать: – Ох, Маня, Маня… Я не ищу любви, чтобы любить себя, и не думаю, что в глазах людей больше, чем ты, но я Бог, хотят они того, или нет.
– Неужели я тебе не нравлюсь, только потому, что на мне железо? – в голосе ее прозвучала горечь. – Я – вот она – сижу с тобой, иду с тобой. Ты же видишь железо. Отчего ты так несправедлив?