Двумирье Креста. Бегущая по мирам – 17 - стр. 5
Часовые, да и все начали осматривать спокойную воду мелкой и широкой здесь речки. Но Лана не унималась, вселяя тревогу. И десятник рыкнул выйти. А когда последний выводил коня, вода за ним взбурлила. Квачик с матом понёсся на берег, соревнуясь с храпевшим вытаращив глаза конём. А из реки поднималась громадная туша ящера, весом как четыре коня!
– Кокодрил! – орал Зарван, взводя свой тяжёлый арбалет, а потом догадался и кинул против ящеров и предназначенный магический порошок в пакете, который лопнул повесив серебристое облачко перед мордой твари, там помимо чар и перец адски жгучий, и ещё много всякой дряни, от которой глаза слезятся дня три и дышать больно.
Кокодрил взревел, развернулся, грохнулся в воду, и поплыл или побежал по дну, держа огромный гребень над водой. Да и не мог он полностью здесь погрузиться. Но смог подкрадываясь! И так, что его даже глазастые разведчики не видели.
Брон записал место обнаружения кокодрила, и даже вероятное место лёжки, за поворотом реки, где проскакавшие разведчики увидели как исчезла туша. Там какой-то омут или вообще подводный грот. Поймают охотники. И будут отличные доспехи и много мяса. Только телег надо взять побольше, и соли. И про загадки пленницы написал. Поймал себя на мысли, что могут его и в город Регер вызвать, и даже в славный стольный Старжик. И наградить. И повысить даже, чем чёрт не шутит, до сотника, пусть и не сразу, но заметят, а там уже проще. Нет, все всадники товарищи, но и плох тот, кто не хочет стать генералом. А потом ещё раз взял любовь с источницы его успеха, которая на удивление не сопротивлялась и даже похоже радовалась. И ещё поела.
А потом покорно висела перед седлом. Даже не ворчала на привалах, только была осоловевшей и сначала просто отлёживалась слабо шевелясь. Но еда и любовь её хорошо взбадривали. И вино, глоточком которого угощал терпеливую, слабую, но и на удивление живучую девицу Брон.
Ночами связанная пленница больше не чудила, ещё и извинялась, что не знает, что на неё нашло. И была очень подвижной и горячей любовницей. Даже начала называть Брона приятными словами «мой рыцарь» и «мой хозяин». Правда дыру в шатре зашить не смогла, а то что успела нашить кривыми стежками, исколов себе пальцы, Брон сам перешил. Это тоже шокировало сельских рыцарей. Таких безруких девиц просто не бывает. Зато остальное… любовь, аппетит, жизнерадостность, подвижность и весёлый смех по любому пустяку.
Разведка ехала не по прямой, но на четвёртый после поимки день к вечеру въехали в родное большое село Мучко, крайний восточный форпост царства Маланга. Все мучкане высыпали на главную улицу – ещё бы, бравый десятник вернулся с прекрасной добычей. И парни гладили висячие усы, у кого есть, а у кого нет, уголки ртов. Девки шептались. Кто-то сочувствовал жене счастливца – и так была рыжая среди брюнеток, а тут и блондинку муж приволок, и совсем юную и невероятно прекрасную, такой нежной и бархатистой кожи просто не бывает в лесах и степях, уже обсуждали какие дети будут. Даже сам воевода вышел за ворота своего двора, послушал краткий доклад, поднял голову полудохленькой после длительного последнего перехода пленницы, похлопал её по самой верхней части и сказал:
– Ладно, вези на свой двор. Вижу, что не скучал, но и после баньки советую. Завтра приведёшь, маг и жрец пускай изучают. А потом и в город свозишь. Через месяц опять совет про восточное брожение будет, вот и похвалишься. Только свою награду серебром парням отдай. А то слипнется жопа, и прощай самый бравый вояка. Смерть от закупорки кишечника самая страшная! Ха-ха-ха!