Двумирье Креста. Бегущая по мирам – 17 - стр. 11
После того как хозяин с рабыней вышли из её логова к обеду, домочадцы от Ланы отстали. Раз любимица десятника, то ну её. А ещё позориться всем надоело, получая лёгкие издевательства от хитрой и наглой лентяйки. А Лана после обеда сходила в цитадель, перекусила и там, а потом отправилась с солдатами на тренировку в Кормовое Редколесье севернее села. Смыться оттуда просто некуда, да и на неё всегда десяток глаз смотрели.
А Лана, набегавшись по травке и усосав полфляжки пива воеводы – не сразу заметили и отняли – рассмотрела и попробовала на зуб обильно растущие крупные, сладковатые, но и с горчинкой, на пузатые груши похожие фрукты, которые только свиньям, коровам, и прочей скотине нравятся. Их и собирают бабы и дети, и во множестве отвозят в село. Даже на довольно высокие редко растущие деревья лазить не надо – созревающие круглый год плоды в изобилии под деревьями валяются. Квачик на вопрос наложницы друга охотно и пространно пояснил:
– Кормовые груши только скотине годятся. Да и то только здесь, ну и в тех сёлах, где такие же рощи есть. Или уж быстро довезти. Портятся мигом, даже бродят, а пьяные свиньи никому не нужны. А через день брожения груш уже и не пьяные, а больные. Так что собрали, и за пару дней скормили. Зато с кормом для скотины проблем у нас нет… Странные деревья, как будто фруктовые, но живучие как пустынные колючки, воду тянут с глубин, куда и колодец не прокопать. Говорят, что на две сотни аршин вниз корни уходят. Хотя врут, ну какому идиоту придёт в голову такую яму копать. Только гномам, но в их краях кормовые груши не растут, а здесь гномов мало. И они не идиоты, а дебилы, всё-таки роются, света белого не видя, ради золота, кристаллов и железа, а не корешков. Корешков с травами здесь на поверхности полно, знахари хвалят.
– Драконы копают, – веско заявила дурочка, вызвав смех всадников, отдыхавших после первых манёвров, удалых верховых схваток и лихой рубки на скаку насаженных на качающиеся лозы груш.
– Драконы летают, Ланочка, пещеры же готовые захватывают. А землю роют гномы, гоблины и тролли. Ну и ещё роны иногда норы строят, целые городки, чтобы враги не разорили до подхода княжеских дружин, раз своих силёнок нет, – весело объяснил молодой Гнур, стараясь из положения лёжа заглянуть повыше под короткий подол бесстыжей глупышки.
– А ещё в старинных песнях бывает про сладкий мёд и очень хмельной шмурдяк, не хуже эльфийских бренди, из этих грушиков, как учёные их называют. Но если и умели мёд из них варить, то давно забыли, а если просто перебродить, то… какать будет дурак дальше, чем видит, – добавил и легенд умный Зарван.
Лана, очень удивившись себе, пропела нарочито хрипловатым голоском всплывшую в памяти строфу на незнакомом больше никому языке:
– Из вереска напиток
Забыт давным-давно.
А был он слаще мёда,
Пьянее чем вино.
А потом повторила на Общем, крутнулась на месте, взметнув подол и вызвав кашель захлебнувшегося слюной Гнура, и убежала собирать разнообразные травы, обнюхивая и пробуя на зуб, и потешно отплёвываясь порой.
Брон отвесил лёгкого пенделя Гнуру, взял корзину и отнёс опять удивившей красотке, а то она травы в и без того короткий подол начала складывать, и судя по энтузиазму, закончилось бы это подолом выше талии. Отвесил шлепка и отправился тренироваться. Ржущий воевода вскрыл пакет от вестового, сообщил: