Двойная жизнь Дианы Фогель - стр. 11
Следом за ним постепенно растворяются одногруппники. Они по двое отмечаются в списке и, похватав тетради и фонендоскопы, почти бегом мчат к своим пациентам. Благо идти далеко не нужно, ведь занятия с этого семестра проходят в учебных аудиториях больниц и клиник.
Спешка понятна – чем быстрее опросишь больного, тем раньше уйдешь домой. Только вот из-за столпотворения у первой парты, где лежит список, с задних рядов добираюсь до заветной бумажки почти последней. В комнате остаются только Аня, отвечающая за документ, и Глеб, отважившийся стать напарником старосты.
– Сегодня одна, Диан? – заглядывая мне в лицо, заискивающе спрашивает Аня. Я даже плечами пожать не успеваю, а в разговор вмешивается Глеб.
– Можешь с нами пойти, – неожиданно для меня и Ани предлагает он.
Вдруг листок в руках старосты тихонько шуршит. Она, отчаянно вцепившись в заветный список, напряженно прижимает его к груди. В васильковых глазах проступает свинцовая тень, когда Аня оборачивается на Глеба как на предателя.
Парень ревнивых искр рядом с собой совсем не замечает и даже бровью не ведет. Но мне нарушать их тихую идиллию и быть третьей лишней не хочется. Не потому, что боюсь Глеба, а чтобы не злить старосту. Вдруг надо будет попросить прикрыть на пропущенной паре?
– Я одна быстрее справлюсь, – честно говорю то, что вертится на языке.
– Как знаешь, – кивает Глеб.
Аня облегченно выдыхает и протягивает мне список со всего одной свободной фамилией, напротив которой вписываю свою. Больше ни на секунду не задерживаюсь в кабинете, душащем атмосферой между новеньким и старостой. Оставляю их наедине и убегаю, пока искры между ними случайно не обожгли меня.
Беседа с пациентом много времени не занимает. Быстро скачу по всем ступеням привычного алгоритма: приветствие, вопросы про самочувствие и анамнез, ответы под запись, коротенький осмотр с пальпацией и пожелание крепкого здоровья на прощание. Нужные заметки получены, беглая перкуссия, которую спишу с норм, проведена, диагноз понятен. Отправляю сообщение Тимуру, предупреждая об окончании занятий, и беру курс на «Перезагрузку».
Довольная собой, вышагиваю по проспекту, предвкушая встречу с другом. Тимур еще вчера обещал принести летние наработки комикса, и меня гложет нетерпение. Как костюмы, придуманные мной, будут выглядеть на страницах нарисованной истории?
Мысли о нашем проекте затмевают все прочие невзгоды. Думать забываю о родителях и их наставлениях, об обмане семьи и тайной подработке, об огромной истории болезни, которую нужно приготовить всего за неделю…
А вот о Глебе забыть не получается, потому что именно с ним нос к носу сталкиваюсь в метро.
Витаю в облаках, съезжая по эскалатору. Полукруглые тени тоннеля проносятся над головой, пока листаю ленту в интернете. Лицо щекочет сквозняк, в глубине подземки визжат составы…
Когда спускаюсь почти до конца, прячу телефон в карман ветровки и готовлюсь сойти. И вдруг среди потока людей замечаю Глеба. Он стоит рядом с эскалаторами, явно чего-то дожидаясь.
Сердце гулко ухает, по телу разливается неприятный холодок. Сталкиваться с Глебом почему-то не хочется, в душе появляется нехорошее предчувствие.
Передо мной на эскалаторе своей очереди дожидается девочка лет десяти. За крохой, ясное дело, спрятаться не удастся, а вот за грузным мужчиной, что стоит позади, – вполне. Скомканно извиняюсь и, против хода автоматически ползущих ступеней, лезу наверх. Люди недоуменно косятся в мою сторону, а когда вынуждаю подвинуться старушку, то выслушиваю гневные замечания о дурном и невоспитанном поколении.