Дворецкий для попаданки - стр. 20
— Благодарю вас, Лизбет, скажите мне, какую сумму вам нужно для мамы?
— Миледи слишком добра! — пробормотала девушка, снова теребя пальцами передник, но так и не встав с коленей. Я не могла больше видеть этого и велела:
— Встаньте. Скажите, сколько вам надо. Вы ведь работаете на меня уже давно?
— Два года, миледи.
— И зарекомендовали себя с самой лучшей стороны.
— Очень на это надеюсь, миледи.
— Значит, сколько надо?
— Двадцать фунтов, миледи.
Не она. Одни гагаты тянули на восемьсот фунтов, а ей нужно двадцать…
— Хорошо, завтра я дам вам пятьдесят фунтов, чтобы хватило и на лечение, и на реаби… На хорошую еду, медсестру и так далее.
Я отвернулась к окну и услышала тихий голос Лизбет:
— Миледи очень добра, благодарю вас!
— Ничего, это в порядке вещей, — отмахнулась. И снова тихий шелест, словно девушка опасалась ушей в стенах:
— Вы просили сообщить… Про мистера Фалкинса… Миледи, никто не знает, а я видела украдкой, как он несколько раз шептался с Бертой по углам.
— Кто такая Берта?! — я резко повернулась и уставилась на Лизбет пытливым взглядом: — Что значит: шептался?
Девушка покраснела, залившись краской до самого чепчика, и прошептала:
— Что они там ещё делали вдвоём, я не могу вам сказать, миледи, ибо про такое не говорят, но точно знаю, что больше никто не видел этого. Мистер Фалкинс с Бертой уединялись в дальних углах, и выходили очень быстро. А Берта — это старшая горничная, миледи.
— Значит, Берта… — пробормотала я, вызывая в памяти образ женщины средних лет. У неё были кудрявые волосы под белым чепчиком горничной, очень полные губы и красноватый нос. Нос пьющего человека. — А позовите-ка мне Берту прямо сейчас!
— Да, мэм, — с некоторой опаской ответила Лизбет. — Я могу умолять вас не выдавать меня?
— Разумеется, я вас не выдам. Идите же!
Она выскользнула в дверь, а я раздражённо взялась за чашку, отпила глоток остывшего чая. С молоком. Гадость какая… Никогда не понимала интереса пить чай с молоком. Но, наверное, придётся привыкать. Надеюсь, я здесь ненадолго.
Сделала ещё глоток и поставила чашку обратно. Значит, Фалкинс и Берта были любовниками. А если нет — то просто сообщниками. Значит, это они свистнули мои, то есть, графинины побрякушки. Значит, нужно сдать Берту полиции, пусть вернут мне Лили Брайтон и выбьют из старшей горничной показания, где может скрываться Фалкинс.
Дело в шляпе!
Я сама раскрыла его. Безо всяких полицейских.
Кто молодец? Я молодец!
За дверью слышалась суета и быстрые шаги. Даже Клаус насторожился, поднял голову, вопросительно глядя на меня. Я сказала собаке:
— Походу, что-то случилось.
И открыла дверь в коридор, позвала:
— Кто-нибудь, что происходит?
Вторая горничная, совсем некрасивая девушка, почти подросток, неуклюже присела в книксене на бегу и пролепетала:
— Простите, миледи, мы не можем найти Берту!
— Как это? Она что, исчезла?
— Как есть исчезла, мэм!
— Может, по делам пошла?
— Так дела у неё все тут, в поместье!
Я нахмурилась. Берта подалась в бега? Отлично, теперь я точно знаю, что она виновна.
— Вызовите полицию! — бросила резко. — Немедленно!
По лестнице уже спешил Нокс, и это он отослал горничную движением руки, сказал:
— Я уже взял на себя смелость послать лакея за инспектором Генри, миледи. Желаете, чтобы мы организовали поиски в поместье?