Двор Ураганов - стр. 27

– Это вполне естественно. У вас будет время наверстать упущенное во время трансатлантического путешествия. Однако пришло время отплывать. Монтесуэно еще не вернулся?

Кучера покачали головой.

– Тем хуже для него. Идемте.

Мы направились к кораблю, принцесса шла рядом с Зашари и Поппи, а я между Франсуазой и этой… «кузиной». Простой народ успел укрыться в своих жилищах, суета в порту уступила место мертвой тишине. Кучера шли за нами, нагруженные тяжелыми сундуками с моим приданым. Смотря прямо перед собой, я не смела повернуться к Прюданс, боясь, что она поймет свою ошибку и разоблачит меня.

– Добро пожаловать на борт «Невесты в трауре», – объявил офицер на входе у трапа, с которого я сошла совсем недавно. – Я – лейтенант Эжен.

В отличие от солдат, стоявших на посту час назад, этот офицер, как свидетельствовало его бледное лицо, обрамленное длинными блестящими темными буклями, был вампиром.

– Разве капитан судна не поприветствует нас лично? – осведомилась принцесса.

– Гиацинт де Рокай приносит свои извинения, мадам. У него привычка вставать поздно и никогда не сходить на берег.

Дипломат нахмурилась:

– Моряк, не соблаговоливший ради министра Короля встать пораньше, – это что-то новенькое. Впрочем, не стоит ждать элементарного проявления вежливости со стороны вульгарных корсаров.

На лице лейтенанта застыла дежурная улыбка.

– Вы сохранили традиции пиратов, – продолжила министр. – Простым языком, грабите и убиваете под прикрытием каперского свидетельства, подписанного рукой Короля. – Принцесса не удержалась и презрительно фыркнула. Она, которая всегда старалась сглаживать острые углы на дипломатической сцене! – Что ж! Эти манеры, несомненно, понравятся капитану Бледному Фебюсу, а это главное.

Вампирша повернулась ко мне, чтобы проститься. От ее объятий повеяло могильным холодом.

– Прощайте, дорогая! Я вас покидаю, но взамен оставляю вашу горячо любимую кузину. Вам есть о чем поговорить.

Она подтолкнула нас к трапу.

Поднимаясь на корабль, я с каждым шагом ощущала, как загоняю себя в ловушку, где буду вынуждена делить общество с так называемой родственницей не только во время длительного трансатлантического путешествия, но даже после него.

Я захлопнула дверь каюты и заперла замок на два оборота.

Как только мы ступили на палубу корабля, я симулировала недомогание, якобы вызванное утомлением от перенесенной дороги. Настоящей же причиной дурноты была Прюданс. Четыре недели в море рядом с ней, без выхода на берег! От этой мысли хотелось кричать. Я знала, что не смогу вечно избегать ее. Черная желчь прилила к голове, вызвав мигрень, которая начала пульсировать где-то внутри черепной коробки. Я всегда страдала от избытка этой жидкости, так что сегодня моя болезнь не была притворной.

В поисках лазейки я оглядела тесную каюту с низким потолком – настоящую тюремную камеру. Желтоватый свет лампы освещал узкую кровать и лилипутский секретер. Единственный иллюминатор не давал никакой надежды – он слишком мал, чтобы через него пролезло тело, даже такое миниатюрное, как у меня. К тому же, сбежав, я бы разрушила надежды Фронды, возложенные на меня. Безвыходное положение!

Торопливо, с силой я нажала на изъеденную морской солью задвижку. Быстрее на свежий воздух, иначе задохнусь! В нос ударило дыхание моря: непривычный для меня запах, терпкий и тошнотворный одновременно. Корабль уже снялся с якоря? Вроде бы нет. Иллюминатор смотрел на порт, а значит, мы еще в гавани, абсолютно безлюдной к этому часу: карета принцессы дез Юрсен уже успела отъехать. По правилам комендантского часа все окна на фасадах богатых буржуазных домов закрывали ставни. Все… за исключением одного, слабо освещенного, на последнем этаже темного здания. Высокий силуэт нарисовался в тусклом контражуре масляной лампы. Кто этот полуночник, выглянувший из окна?