Двор Карла IV (сборник) - стр. 31
Я увидал Амаранту. Она вышла искать меня и разговаривала с каким-то кабальеро в мундире.
– Кажется, что во время допроса его высочество относился не совсем уважительно к королю, – сказал кабальеро.
– Так что, его арестуют? – с любопытством спросила Амаранта своего собеседника.
– Да, сеньора. Теперь к нему приставят стражу. Вот все уже выходят… У него, вероятно, отобрали шпагу…
Шествие снова прошло мимо нас, но уже без принца, и снова камергер шел впереди и освещал путь. Когда король и министры удалились, придворные также разошлись по своим комнатам, и долго слышался только шум затворяемых дверей. Освещение в обширных залах было потушено, и мрачные картины в золоченых рамах скрылись в темноте, как привидения с первым криком петуха.
Моя госпожа отправилась к себе в комнату, и я за нею. Так как дела никакого не было, то я высунулся в одно из окон, чтоб ознакомиться с местностью. Уже совсем стемнело, и я различал перед собою только высокие крыши, купола, башни, трубы. Этот непривлекательный вид, в связи с тем, что я только что видел, заставил меня призадуматься. Но мне не удалось надолго сосредоточить мои мысли на грустных предметах, так как я расслышал позади себя шелест платья и мое имя, произнесенное кем-то.
Я тотчас же повернул голову, и глаза мои, привыкшие к темноте, в первую минуту были ослеплены фигурой Амаранты и ее небесной улыбкой. Кругом была полнейшая тишина; маркиз дипломат и его сестра уже удалились к себе. Амаранта уже переменила свое придворное платье на свободный домашний костюм, который делал ее еще прекраснее, если только она могла быть прекраснее. Когда она позвала меня, ее горничная еще была в комнате, но вскоре она ее отпустила и, сама заперев за ней дверь, сделала мне знак приблизиться.
– Ты должен помнить, в чем ты мне клялся, – сказала она. – Я доверяю твоей честности и скромности. Я тебе сказала, что ты кажешься мне способным человеком, и скоро тебе представится случай доказать мне это.
Не помню выражений, в которых я вновь стал клясться ей в моей верности, но только, вероятно, они были очень красноречивы и даже сопровождались выразительными жестами, потому что Амаранта рассмеялась и посоветовала мне быть сдержаннее. Затем она продолжала:
– И ты бы не желал вернуться к сеньоре Гонзалес?
– Ни к сеньоре Гонзалес, ни к каким-либо коронованным лицам, потому что, пока я жив, я не хочу расставаться с моей обожаемой госпожой! – ответил я.
Мне помнится, что я упал на колени перед стулом, на котором спокойно сидела Амаранта, но она приказала мне встать, говоря, что мне все-таки придется на время вернуться к моей прежней госпоже, не изменяя новой. Это показалось мне таинственным и непонятным, но я не настаивал на разъяснении, чтобы она не сочла меня дерзким.
– Делая то, что я тебе прикажу, – продолжала она, – ты можешь быть уверен, что далеко пойдешь. Кто знает, Габриэль, может быть, со временем ты будешь могуществен и богат? Другие, менее способные, чем ты, в одно прекрасное утро просыпались герцогами.
– Это вне всякого сомнения, сеньора. Но так как я не высокого рода и круглый сирота, то я учился только читать, да и то с грехом пополам; я еще могу прочесть, когда очень крупно напечатано, но не всякую книгу, а писать умею только одни цифры да свое имя.