Двое в тиши аллей - стр. 6
А просто звёзды на небе нужнее.
Анна Полетаева
Генка Марков на гитаре играл мастерски: памятью на тексты песен обладал феноменальной, запросто на слух подбирал любые мелодии, мог ночь напролёт глубоким раскатистым баритоном исполнять лирические и драматические баллады по желанию слушателей, которых у него всегда было в избытке.
Внимание к своей персоне импонировало юноше. Привлекательный музыкальный голос с лёгкой мелодичной хрипотцой, помноженный на приемлемое мастерство исполнения, вводил аудиторию, особенно женскую её часть, в некую разновидность транса, фактически гарантировал экстаз, в котором Генка казался слушателям самым обаятельным, самым романтичным и приятным во всех отношениях мужским персонажем из всех присутствующих представителей сильного пола.
Ещё бы. В дополнение к сценическим достоинствам, юноша был до невозможности привлекателен внешне: подтянутый, жилистый, с рельефно развитой (без фанатизма), мускулатурой, к тому же рослый, широкоплечий, улыбчивый, остроумный и неизменно позитивный.
Подруги трепетали, наслаждаясь энергетикой музыкальных фраз.
Излучаемая его внешностью уверенность, удивительная способность запросто создавать в любой компании приподнятое лирическое настроение с лёгкой романтической грустинкой, магический творческий потенциал и избыточная энергетика исполнителя, которую щедро распространял Генка вокруг, ввергала девчонок в шоковое состояние.
Им просто необходимо было немедленно влюбляться, на кого-то конкретного выплёскивать избыточное давление пробуждаемой акустическими эффектами чарующей чувственности.
Девчонки, слушая незамысловатые вокальные композиции в его исполнении, едва в обморок не падали, слезами обливались, проникаясь к солисту дружелюбием и симпатией.
Наиболее впечатлительные особы были хронически в него влюблены.
Жил Генка в двухкомнатной квартире фактически один (родители – увлечённые геологи-энтузиасты посещали своё жилище крайне редко), потому, правила проведения квартирных слушаний хозяин жилища устанавливал сам.
На его территории разрешалось многое: приносить продукты и выпивку, готовить, пользоваться посудой и мебелью, даже уединяться при необходимости в свободной комнате. Главное, чтобы в финале квартира снова выглядела жилой и уютной.
Желающие создать в его холостяцких апартаментах атмосферу гармоничного семейного быта находились всегда. Иной раз даже выбирать приходилось, что удавалось Генке довольно изящно: конфликтовать юноша не любил, зато запросто находил убедительные аргументы, оспаривать которые девчата не решались.
Никто никогда не слышал из его уст фривольных историй, касающихся хозяюшек, остававшихся приводить берлогу в порядок. Что происходило внутри, всегда оставалось загадкой, тайной. Почему – тоже никто не знал.
В доме всегда был практически идеальный порядок. Хозяин появлялся на публику гладко выбритым, стильно причёсанным, в выглаженных и чистых одеждах, что было весьма подозрительно для его открытого для общения образа жизни.
Ходили слухи, что Генка не по женской части настроен, что у него что-то где-то не то, или не так, но “проверяльщицы” кумира упорно не сдавали, несмотря на его неизменное правило – не углубляться в интимные отношения, не давать поводов подругам называться его девушкой, тем паче невестой.