Двенадцать граней страха - стр. 17

– Госпожа Иванова, – его голос был тихим, но отчетливым, – нам нужно поговорить. Это касается безопасности многих людей. Включая вашу.

Я открыла дверь, не спуская глаз с его руки, опиравшейся на трость. Он заметил мой взгляд и слабо улыбнулся.

– Это всего лишь трость, детектив. Годы берут свое.

Я пропустила его в квартиру, мысленно готовясь к разговору, который, я была уверена, изменит ход всего расследования.

Мозг лихорадочно работал, прокручивая новую информацию. Это точно не случайное совпадение. Отец того самого Чена Ли, который вот совсем недавно вышел из тюрьмы и таинственным образом связан с подменами артефактов, вдруг появляется на пороге моей квартиры среди ночи. Мне казалось, что я уже собрала почти все кусочки этой головоломки, но оставалось несколько важных фрагментов, которые могли полностью изменить картину.

Ли Чжан прошел в гостиную и, не дожидаясь приглашения, опустился в кресло. Его движения были плавными и уверенными, несмотря на возраст.

– Чай? – предложила я, скорее из вежливости.

– Нет, благодарю, – он покачал головой. – Времени мало, а рассказать нужно многое.

Я села напротив, скрестив руки на груди.

– Я вас слушаю.

Старик смотрел на меня пронзительными темными глазами – они казались бездонными, хранящими многовековую мудрость.

– Я знаю, что вы расследуете подмены артефактов, – начал он. – И что вы уже связали их с историей моего сына. Это правильно. Но не полно.

– Продолжайте. – Я сохраняла нейтральное выражение лица, хотя внутри все напряглось.

– Десять лет назад мой сын Чен приехал в Россию по программе культурного обмена, – голос Ли Чжана звучал ровно, но я чувствовала глубокую боль за этой маской. – Он был блестящим искусствоведом, специализировался на идентификации подделок. Здесь он познакомился с коллекционерами из Клуба ценителей Востока. Они были впечатлены его знаниями и пригласили оценить некоторые свои приобретения.

Ли Чжан сделал паузу, словно собираясь с мыслями.

– Сначала все шло хорошо. Но потом Чен обнаружил, что некоторые предметы в коллекции Дорохова имеют явные признаки нелегального происхождения. Это были артефакты, вывезенные контрабандой из Китая в обход международных соглашений.

– И он, конечно, сказал об этом Дорохову, – догадалась я.

– Хуже, – Ли Чжан горько усмехнулся. – Он наивно пригрозил сообщить в соответствующие органы. На следующий день в его гостиничном номере провели обыск. «Нашли» несколько редких свитков, якобы украденных из коллекции Дорохова. Я прилетел сразу же, как узнал о его аресте. Привез лучших адвокатов. Но…

– Но Ветров был судьей, а Лаптев – экспертом, – закончила я за него.

– Да. Подделка экспертизы, взятки, сфабрикованные доказательства. Все было решено заранее. Чен получил десять лет за преступление, которого не совершал.

– А вы?

– Я продал все, что имел в Китае, и переехал сюда, ближе к сыну. Открыл маленькую лавку антиквариата.

Я молчала, позволяя старику выговориться. Боль в его глазах была настоящей.

– И теперь, когда Чен вышел, начались эти подмены, – продолжила я за него. – Своеобразная месть.

– Я знаю, о чем вы думаете. – Ли Чжан поднял руку. – Но Чен не делал ничего противозаконного.

– Но кто-то же подменил восточные раритеты. – Я внимательно наблюдала за реакцией старика.

– Подозреваю, что это был сам Дорохов, – Ли Чжан сказал это спокойно, как будто речь шла о чем-то обыденном.