Двенадцать граней страха - стр. 13

– Так и есть, – я улыбнулась, отметив, как его пальцы нервно постукивают по подлокотнику кресла. – В частности, гадальными костями династии Мин. Мне рекомендовали вас как ведущего эксперта.

Воздух в комнате словно сгустился. Ветров на мгновение замер, а потом его лицо приобрело выражение академической заинтересованности.

– Интересная область. Довольно редкая. – Он поднялся и подошел к одному из шкафов. – У меня есть несколько монографий на эту тему.

Я заметила, как его взгляд на долю секунды задержался на пустом месте в витрине – там явно когда-то что-то стояло.

– Скажите, профессор, а вы слышали о наборе «Двенадцать граней судьбы»? Мой клиент упоминал его.

Ветров застыл, держа в руках книгу, которую собирался мне показать. Его спина напряглась, как у кота перед прыжком.

– Это очень редкий экземпляр, – наконец произнес он, не оборачиваясь. – Известно всего несколько подобных наборов в мире. Один, если не ошибаюсь, находится в частной коллекции в нашем городе.

– У Василия Дорохова? – я намеренно бросила имя, наблюдая за реакцией.

Профессор медленно обернулся, его глаза сузились.

– Вы знакомы с господином Дороховым?

– Пересекались на благотворительном вечере, – солгала я. – Он упоминал свою коллекцию.

– Дорохов… – Ветров произнес это имя с таким выражением, будто во рту у него был кусок лимона. – Человек с определенной репутацией. Не все его приобретения имеют безупречную историю.

– Вы намекаете на что-то конкретное? – я подалась вперед.

Ветров поставил книгу на стол и сел напротив меня.

– Нет, что вы. Просто в мире антиквариата всегда есть люди, готовые платить за то, что не должно быть в частных руках.

На секунду мне показалось, что я увидела в его глазах отблеск страха. Но момент прошел, и профессор вновь был собран и официален.

Наш разговор перетекал от одной темы к другой, и я умело направляла его в нужное русло. Ветров рассказывал о тонкостях датировки костяных артефактов, о различных техниках обработки и особенностях символики разных династий.

– Самое важное в такой экспертизе – микроскопические следы инструментов, – объяснял он, демонстрируя увеличенные фотографии в одной из своих книг. – Современные реплики создаются с использованием совершенно других технологий. Даже лучшие подделки не выдерживают серьезного анализа.

– А вы сталкивались с подделками высокого уровня? – спросила я небрежно.

Ветров снова напрягся, но быстро взял себя в руки.

– К сожалению, это неотъемлемая часть нашей работы. Я неоднократно выступал экспертом в судебных делах о подделках.

– Должно быть, очень интересный опыт, – я улыбнулась. – Особенно с юридической точки зрения.

Что-то мелькнуло в его глазах – быстро, но достаточно явно, чтобы я заметила.

– Вы интересуетесь юриспруденцией, госпожа Иванова?

– В прошлой жизни я была прокурором, – сказала я с нескрываемым удовольствием. – Старые привычки не умирают.

В комнате повисла тишина. Ветров явно пересматривал свое отношение ко мне и моим вопросам.

– Что ж, думаю, я дал вам достаточно информации для начала, – наконец произнес он, вставая. – Если вашему клиенту потребуется профессиональная экспертиза, я всегда к услугам.

Я тоже поднялась, понимая, что аудиенция окончена. Он явно не собирался раскрывать карты так быстро.

– Одну минуту, профессор. – Я достала телефон и показала ему фотографию поддельных костей Дорохова. – Не могли бы вы хотя бы предварительно оценить этот набор? Я получила эту фотографию от клиента.