Две стороны одной измены - стр. 16
А оно позволяло, ибо Альбина и Денис жили в весьма комфортных и хороших условиях.
– О, Тимми, – улыбнулась Аля, которая вышла из спальни следом за сыном. – Как хорошо, что теперь ты с нами.
Васин прижал к себе Альбину одной рукой, предварительно усадив Дениса на сгиб второй. Проклятая червоточинка сомнений, которые охватили его в тот момент, когда он покидал квартиру своей официальной семьи, стала исчезать.
Всё теперь правильно, а истерики Лены объяснимы и даже очевидны. Никто же не думал, что она просто проглотит горькую правду, словно пилюлю с цианидом?
– Да, теперь я с вами, – ответил он, отстранившись и опустив Дениса на пол. – Но уходил со спецэффектами, – нервно усмехнулся он. – Женушка устроила целый спектакль из нашего расставания. Даже успела смотаться к вашему отцу.
Он едва договорил это, как глаза Али загорелись каким-то лихорадочным блеском, и она потребовала ответа:
– Её мамаша, эта старая кошёлка, теперь тоже в курсе? Серьёзно?
Тимофей в последнее время стал замечать, что Альбина очень даже негативно настроена в сторону Лениной матери. По правде говоря, его это порядком удивляло – если уж Але так нужен был он, то какая разница, что там происходит у Алексея и Ларисы?
Но Альбина, словно одержимая, регулярно заговаривала о том, как желает испоганить жизнь маме Лены, при этом какого-то веского повода у неё для этого не имелось.
Лариса, если уж так посудить, была пострадавшей стороной, которая, ко всему, ещё и ни о чём не знала. Но Васин больше об этом не упоминал. Хватило ему одного раза, когда ляпнул, не подумав, дескать, Лариса Валентиновна не при чём, так что с неё и взятки гладки. Тогда Аля взбеленилась так сильно, что он с трудом узнал в фурии с исказившимися чертами лица ту нежную любимую женщину, которой Альбина для него являлась.
– Нет, кись, она не в курсе. И не думаю, что будет хорошей идеей ставить Ларису Валентиновну в известность, ты же знаешь.
Покосившись на Дениса, что переминался с ноги на ногу рядом, видимо, ожидая новой порции отцовского внимания, он опять притянул Альбину к себе. Глаза её теперь полыхали недовольством, которое могло в любой момент перерасти в нечто большее. Поэтому Васин поспешил заверить:
– Иначе нам это может дорого стоить… ты же всё знаешь и помнишь, родная.
Он поцеловал её в нос – оставил на нём лёгкое касание, пока Аля дула губы. Затем она вздохнула и отстранилась сама, высвобождаясь из его объятий.
– Я всё помню, – ответила, успокоившись. – Поиграй с Денисом, а я пока разберу твои вещи и приготовлю ужин.
Она не стала дожидаться ответа и направилась в спальню. Васин, подмигнув сыну, велел:
– Идём-ка с нами. Поможем маме управиться с делами.
Ему нравилось это чувство, которое рождалось внутри. Какой-то беззаботной лёгкости, которую Тимофей сам в себе и пестовал. Была, конечно, горечь, связанная с тем, что там, вдалеке, остались его дочери, которые сейчас наверняка думают об отце всякое дерьмо, а Лена их по данному пути всячески направляет. Но и сделать, по крайней мере, сейчас, Васин ничего не мог. Так что толку было изводиться?
А здесь, рядом с Денисом и Алей, он обычно чувствовал себя гораздо свободнее, чем в оковах порядком опостылевшей семейной жизни. Так что и хвататься за это ощущение Васин намеревался всем нутром.