Две секунды после - стр. 28

– Эм… нет. Конечно, нет. После работы с психологом я решила прекратить с ней всякое общение. Один раз она приезжала ко мне в клинику. Она все та же, ни капли не изменилась. Мне нельзя ее видеть, потому что она что-то вроде… триггера для меня. Стоит ей что-то сказать, и у меня срывает предохранитель.

Том слегка кивает моим словам.

– Больше я с ней не пересекалась, но знаешь, иногда…

Я замолкаю, размышляя, как он отреагирует на то, что я скажу. Но потом вспоминаю, что это Том. Он всегда на все реагирует нормально.

– Иногда мне кажется, что она за мной следит. Как будто я вижу ее в толпе, а потом она исчезает. Я знаю, звучит глупо, возможно, это последствия употребления и у меня паранойя, но я, правда, ее вижу.

Том вытягивает руку и касается моей ноги, успокаивающе поглаживая.

– Здесь она тебя не достанет.

– Надеюсь, – усмехаюсь я.

– У меня ужасно болит голова, – признается Том.

– В спальне есть анальгетик. Принести?

– Нет, лучше погладь меня по волосам.

Меня удивляет такое открытое предложение потрогать его, но, видимо, голова у него, действительно, болит очень сильно. Я вытягиваю ноги, спуская их с дивана, и Том сразу устраивается между них.

– Мне надо поспать, тогда все пройдет. Кажется, она сейчас расколется, – тяжело вздыхает он, и в его голосе я слышу мимолетное отчаяние.

– Она в надежных руках, – успокаиваю я, зарываясь пальцами ему в волосы.

Я нежно массирую голову Тома, едва касаясь кожи кончиками пальцев и перебирая жесткие пряди. Я знаю, это приятно, и рада хоть немного облегчить его состояние.

– Лучше?

– Да, продолжай.

Я пристраиваю ноги ему на плечи, а он сжимает мои щиколотки пальцами. У меня срывается дыхание от того, насколько эта поза интимна, и как естественно мы в ней оказались. Как будто делаем так всю жизнь. Как будто можем так друг друга касаться.

В этот день я просыпаюсь от жуткой боли в шее. Медленно сажусь, растирая ее ладонями, и понимаю, что провела ночь на диване, уснув на жесткой маленькой подушке. Я под одеялом, но совершенно не помню, как оно тут появилось, и как я вчера вырубилась. Нет никаких сомнений, что это Том уложил меня и накрыл. Нашарив телефон под подушкой, я смотрю на время: уже обед. Том наверняка ушел рано утром.

Потянувшись, встаю и направляюсь в ванную. «Нитл Граспер» сейчас занимаются продакшеном нового альбома: дают интервью, делают фотосессии для журналов, снимают клипы. Их график расписан буквально по минутам. Том уходит рано утром и возвращается к ночи – наши встречи происходят только тогда, когда я включена в его расписание. Естественно, ведь для этого я здесь и нахожусь – чтобы быть частью его работы.

Подойдя к раковине и открыв воду, я бросаю взгляд в зеркало. И почему я снова о нем думаю? Я не должна зацикливаться, ведь давно это решила, еще в рехабе. Я ему не нужна. Если бы была – он наверняка вспомнил бы обо мне.

Обида съедает меня изнутри. Почему он это сделал, почему оставил и даже не навестил? А теперь, когда мы вынуждены находиться вместе, зачем неоднозначно трогает меня? То, что ночью он гладил меня по ногам, – это ведь не дружеский жест и не жест заботы, так? Ты не трогаешь человека в интимных местах, если вы просто приятели. Хотя стоит отдать Тому должное – его прикосновения всегда аккуратны. Ноги – это ведь не грудь и не зад. Или я что-то себе придумала?