Две причины жить - стр. 22
Дина подошла к письменному столу, собрала в папку листки с «Дорогой Ниной» на месяц вперед. Завтра по дороге в клинику завезут их с Сергеем в редакцию. Вроде бы все. Она остановилась у портрета ослепительно красивой женщины в черном шелковом облегающем платье и роскошной шляпе с вуалью. Бабушка, миленькая. Вы все меня оставили. Знать бы, что вы сейчас вместе. А мне тяжело. У меня не проходит страх. Я боюсь потерять собаку, не вернуться домой. Боюсь надеяться, радоваться, кого-то пожалеть или полюбить. Ты поможешь мне, бабушка? Дина быстро взяла со стола другую фотографию, маленькую, в круглой деревянной рамочке, приложила к губам, прикрыв глаза. Посмотреть на нее она не смогла: на миг ослепили горячие, едкие слезы. Впрочем, ей не нужны глаза, чтобы видеть прелестное лицо с синими глазами, белыми кудрями, ямочками на щеках. Чудесного мальчика, единственного на всем свете. Оно всегда стоит перед ней.
Дина долго лежала в горячей ванне, затем вытерлась, хотела надеть ночную рубашку, но передумала. Вышла на балкон обнаженная, горячая, растревоженная. В густой темноте высокие – выше ее пятиэтажки – березы шептали о том, что лето наступило, что до следующей зимы – целая вечность. Можно расслабиться, оттаять, и, кто знает, не пошлет ли бог какую-нибудь крошечную надежду…
Андрей Владимирович приехал в клинику в плохом настроении. Никто не знает, как выходить из подобных ситуаций. Когда работаешь в государственном учреждении, отсутствие средств – обязательная составная трудового и гражданского подвига. Известно, в какие кабинеты следует ходить, куда направлять прошения, чтобы получить то, что якобы предусмотрено бюджетом. А что делать главврачу частной клиники, когда ее хозяин исчезает? Когда фирма, которая должна оплачивать счета, приобретать оборудование и лекарства, прекращает все это делать? И главное – ни один телефон не отвечает. Тот, кто пробовал на вкус российскую благотворительность, знает, что это такое. И что за этим последует.
У двери кабинета Андрея Владимировича встретила возбужденная секретарша.
– Ой! Вас там ждут! Такой шикарный иностранец.
Ну вот. Как объяснить иностранцу, что в клинике завтра, возможно, даже анальгина не будет.
«Шикарный иностранец» почтительно встал, когда профессор вошел в кабинет.
– Очень рад познакомиться с известным ученым. Мое имя Филипп Нуаре. Я – советник, помощник и представитель не менее известного американского магната Ричарда Штайна.
– Очень приятно. Чем мы можем быть вам полезны?
– Надеюсь, не вы, а мы будем вам полезны. Мы хотели бы финансировать вашу клинику в рамках социальной программы, которую мы разворачиваем в России.
– Серьезно? – Андрею захотелось расцеловать всех американских магнатов. – Но у нас сложная ситуация. Понимаете, клиника может просто исчезнуть. Не знаю, поймете ли вы. Это специфическая практика. Однажды депутат парламента захотел через одну подставную фирму перевести в другую подставную фирму, но уже за рубежом, большую сумму, вероятно, криминальных денег. И это стало достоянием гласности. Чтобы спасти свою свободу и положение, депутат вынужден был совершить благородный шаг: отдать деньги на эту клинику. Его фирма нас финансировала. Но уже неделя, как фирма испарилась, а депутат, что называется, недоступен. Думаю, скоро в банке нам закроют счет, а потом мы и вовсе прекратим свое существование.