Две полоски для (не)любимого - стр. 17
Разумова тут же укутали в полотенца, чтобы не замёрз во время перерыва, но от меня-то не утаилось, что он носом чаще положенного шмыгал и мурашками покрывался.
Распинаясь в извинениях, актриса преданно заглядывала ему в глаза. Влюбилась, что ли, в этого гусара? Нет, куколка, так не пойдёт! Пока я у Разумова менеджер, пояс верности ему гарантирован. Пускай от разборок с чёртовой дюжиной отойдёт.
— Даже я смогла бы эту фразу сказать! — возмущалась Дашка, да так громко, что половина съёмочной площадки услышала, в том числе и горе-актриса.
— Тихо ты! Хочешь, чтобы выгнали? — Я ткнула кнопку в лоб, а она возмущённо насупилась.
— Не ну правда! Вот смотрите: «Пойдём в дом, Лёша! Ты ведь замёрзнешь!» Не Рома, не любимый, не зайка! Лёша! И «замёрзнешь» — не такое уж сложное слово, чтобы на нём вечно запинаться!
— Перенервничал человек, с кем не бывает. Дуй на место, великий критик, пока меня не заставили тебя домой увести.
Хоть я и ругала сестрёнку, но мнение её полностью разделала. После команды: «Свет. Камера. Мотор. Начали!» актеру непозволительно так ошибаться. Хорошо, если раз, максимум — два… Но не двадцать же дублей подряд!
Пока мы пыхтели от возмущения, Разумов тихо сидел, сжав ладонями виски. Я наклонилась к нему, пытаясь рассмотреть лицо, и спросила:
— Ты чего киснешь? Всё хорошо? — Приложила ладонь к его лбу и непроизвольно ахнула: — Рома, да у тебя жар!
— Ерунда, просто голова немного болит.
— Она оттого и болит, что ты с температурой по площадке скачешь!
Вот так чудеса! Температура, значит, у Разумова, а он бегает, уверенно читает реплики и блестяще играет. Зато партнёрша на трезвую голову двух слов связать не может! Да кто её на главную роль-то утвердил? Ух и злит меня этот факт! С чего бы?
— Надо Павлу Викторовичу сказать о твоём состоянии, — заявила я и уже проложила до режиссера визуальный курс.
Не тут-то было. Разумов тут же ожил, зацепил меня за локоть и шагу сделать не дал. Руку я поспешно выдернула: не хватало звездуну поролоновую накладку нащупать. Это чревато грандиозным событием, когда менеджер Пончиков «сдувается» до Блинчикова, а Лисичкину Анастасию с позором выпинывают из агентства.
Я представила, с какой злорадной улыбочкой Разумов будет меня провожать, и жалеть его сразу расхотелось.
— До конца съёмок осталось всего два часа, завтра выходной, отлежусь.
— Ага, только твоя напарница по съемкам тупит безбожно, и двумя часами вы вряд ли обойдётесь.
— Не так давно Маша на ногах перенесла ангину и ещё не до конца вошла в форму.
— Какое геройство! Теперь мне понятно, кто тебя заразил, вы ведь через кадр носами трётесь!
— Скажу тебе по секрету, тут половина съёмочной группы с соплями...
— Хочешь, чтобы я провёл расследование и выяснил, кто первый на тебя чихнул?
— Хочу, чтобы ты подходил к нашему сотрудничеству без особого фанатизма.
— Э-э-э, нет, не пойдёт. Я за твоё здоровье в ответе. Сейчас принесу жаропонижающее, а потом предупрежу Павла Викторовича, что задерживаться тебе сегодня никак нельзя. Пусть хоть бегущую строку за кадром ставят, чтобы ваша Маша в пяти словах не путалась. Но тебя надо срочно домой отправить. И врача обязательно вызвать.
11. Глава 10
Громкий и до безобразия длинный гудок автомобиля прозвучал позади машины Разумова уже в десятый раз. А всё потому, что за рулём его нереально дорогой тачки сидела я. Расскажи папе — он перекрестится тысячу раз и будет каждое утро благодарить господа, что это была не его машина...