Двадцать одна сказка обо всём на свете - стр. 49

Натлия, увлечённая своим выпадом, пропускает удар Дракомо. Его меч, пройдя сквозь маленький зазор между щитками лат, ранит графиню, причиняя ей нестерпимую боль. Но и Натлия почти в тот же момент достигает цели, несколько опередив злодея, пробив его защиту через ту самую трещину, она вводит меч ему прямо под сердце. Одновременно пронзив каждый своего соперника они, отпрянув друг от друга, схватились за свои раны.

Натлия, невзирая на страшную боль, захлестнувшую всё её существо, не выпустила меч из рук и удержалась на коне. Жеребец, воспитанный принцем Ромлом, словно почувствовав, что его седока ранили, настороженно заржал и, боясь потерять всадника, встал как вкопанный. Дракомо же, на мгновение замерев, выронил меч и, отчаянно стараясь остаться в седле, всё же рухнул наземь. Конь, избавившись от седока, фыркая, резко отскочил в сторону. Распластавшись чёрным пятном на земле злодей, утопая в грязи и пыли поднятой копытами скакунов издал мерзкий стон, сквозь который проступил еле слышный всхлип.

– Повержен,… повержен… – хрипел Дракомо. С ним было явно покончено. И вдруг, как из-под земли подле него появился Айрон. Весь в тёмной тине перепачканный болотной жижей он больше походил на призрака, чем на живого человека. Странные и необъяснимые изменения произошли с горбом прислужника, теперь его не было. От горбуна Айрона, остался только он сам, без уродство на спине. Взглянув на Натлию, он тихо вымолвил.

– Я виноват перед тобой,… прости,… придёт время, и ты всё узнаешь. А пока отдай его мне,… у меня к нему свои счёты,… уж я постараюсь, чтоб он получил по заслугам… – испросил он.

– Забирай эту падаль… – тяжело дыша из-за ранения, ответила Натлия и, развернув коня, направилась к королевской ложе.

– Спасибо,… да воздастся тебе за доброту… – поклонившись, произнёс Айрон ей вслед и, сгребая бесполезное тело Дракомо своими сильными ручищами, стал грузить его на коня.

Натлия превозмогая боль, подъехала к ложе, и из последних сил вздыбив коня, молча, не поднимая забрала, отдала приветственную честь королю с королевой. И в тот же миг развернувшись, пустилась вскачь, направляя верного коня, прочь с площади. Там впереди её ждал любимый. Король и королева встали, прощаясь. За ними поднялись и остальные. Из толпы зрителей раздались восхищённые рукоплескания и ропот. А через мгновение уже вся площадь торжествующими воплями и криками, провожала победителя. Айрон под шумок упаковал свою поклажу и тоже был таков.

Доскакав до мастерской, Натлия сбросив шлем, практически не помня себя от боли и потери крови еле спешилась. Услышав лязг доспехов, навстречу ей выбежал Макстел.

– Как ты сестрица?… у тебя такой плохой вид… – видя, в каком она состоянии чуть не плача, спросил он.

– Не знаю как,… мне кажется, я устала,… а как там Ромл? – чуть держась на ногах, невнятно ответила она вопросом на вопрос. Макстел подставил ей плечо и повёл к принцу.

– Ему стало совсем плохо,… с тех пор как ты уехала, он не приходил в себя… – тихо ответил брат и Натлия, молча, не проронив ни слова, опираясь на него, подошла к Ромлу. Тот лежал бледный, словно снег. Было ясно, его часы сочтены.

– Поставь коня в стойло… – обратилась Натли к брату. Больше для того, чтобы он ушёл, нежели чем из-за заботы о скакуне.