Два венца. Стена отчаяния - стр. 26
Вся семья Вишневецких разом замерла. Дэни, Божена и Милош удивленно уставились на него, Ричард нахмурился, потягивая сок из стакана и рассматривая отбивную на своей тарелке, а пани Лея тяжело вздохнула, погладив Лала по пухлой ручке.
Божена в недоумении уточнила:
– Что ты имеешь в виду, Рэн? – в ее голосе звучала тревога. – При чем здесь Ветта?
Рэн смутился. Он не ожидал, что Ричард ничего не скажет жене. Получается, он невольно вмешался туда, куда его не просили. Рэн не нашелся что сказать. Вместо него жене ответил Ричард:
– Тебе это не понравится, Божена.
Она отложила в сторону приборы и нахмурилась:
– Что именно мне не понравится? То, что вы скрываете от меня что-то важное о Ветте, а Рэн невольно проговорился? Или то, что вы знаете что-то настолько неприятное, что никак не наберетесь мужества мне сказать?
Ричард вздохнул, поставил стакан на стол и спокойно посмотрел на жену.
– И то и другое, дорогая. И прежде чем ты начнешь ругаться, скажи, ты помнишь историю моей бабушки?
Кровь отлила от лица Божены, она отшатнулась, едва ли не падая на спинку стула, и сдавленно прошептала:
– Только не это.
Братья встревоженно переглянулись, и Милош сухо спросил:
– О чем вы? Мы тоже хотим понимать, о чем речь. Что тебя так напугало, мама? Что с Веттой? И как это связано с прабабушкой?
Ричард открыл было рот, но пани Лея остановила его, положив руку на плечо сына.
– Я сама расскажу.
Она отдала погремушку Лалу, которую тот принялся увлеченно пробовать на вкус, а сама посмотрела на внуков.
– Моя мама обладала способностями, о которых не принято говорить вслух. По твоей классификации, Милош, она – шарлатанка.
Милош удивленно уставился на бабушку, а Дэни с шумом выдохнул:
– Ба! Что ты хочешь этим сказать? Она тоже была магом, что ли?
Пани Лея покачала головой.
– Не совсем так. У нас бы ее назвали ведьмой. Да ее так и называли. Она имела несчастье это доказать. И после этого ее жизнь превратилась в ад. Если б не мой отец, то вас, меня и вашего отца попросту не было бы. Ее исследовали, пытались заставить выполнять то, что было ей противно. Ей пришлось многое вытерпеть, пока она не убедила своих мучителей, что сделала это в первый раз спонтанно и случайно. О чем именно идет речь, я не скажу. От вашей прабабки остался дневник, в котором она подробно рассказала обо всем произошедшем, а также книга, по которой она училась. Наша семейная книга. Но Ветта не ведьма. Возможно, ею станет одна из ваших будущих дочерей, и тогда ваш отец, если меня уже не будет на свете, отдаст книгу. Но не вам, а самой девочке. Эта книга только для женщин. У вашей сестры, оказывается, иной дар.
С грустью вздохнув, словно что-то вспоминая, пани Лея замолчала. Вместо нее продолжил Ричард:
– За вашей прабабкой наблюдали до самой ее смерти. Вся семья обязана была появляться в определенное время у врачей. Отец заработал инфаркт, отстаивая вашу бабушку. Нам чудом удалось уехать, когда начался перераздел Восточной Европы, и осесть здесь.
– Но ты называл другие причины переезда, отец, – Милош внимательно слушал Ричарда.
– Да, другие. Тогда лихорадило всех. Работы не было, и мы оказались в Варшаве. А потом я встретил вашу маму и очутился здесь. Вы росли как поляки не только для того, чтобы ассимилироваться и не считаться чужаками. Но и для того, чтобы никто не узнал, что за фамилией Вишневецкие прячутся Вишняки. Я не хочу, чтобы вы пережили то, что выпало нам. И не хочу, чтобы вы знали, как мне удалось все скрыть. По крайней мере, не сейчас.