Два берега Наровы - стр. 28
– Эрнест, туле синне (Иди сюда! – пер. с эстонского /прим. автора/)! – хлопнув дверью, на крыльцо вышел Каллас. Судя по интонациям, он был не в духе. Очевидно, его подчиненные хорошо знали, что хозяин повторять не любит потому, что гигант Эрнест с удивительной для своей комплекции скоростью тут же оказался рядом с Арво Робертовичем.
– Külm, kurat võtaks (Холодно, черт возьми – пер. с эстонского /прим. автора/)! – буркнул на ходу бизнесмен, плотнее заматывая горло белым кашемировым шарфом. Сдержанно поздоровавшись с Никой и Густавом, он проследовал на улицу.
– Боится горло застудить, – сказал Густав, – у меня та же проблема, каждую весну хотя бы пару раз, да зацарапает. Стараюсь вовремя захватить простуду, чтобы задавить ее в зародыше. Горло у преподавателя – главный рабочий инструмент, а у меня это – слабое место. Всегда ношу с собой "Лори Герб" и "Ливсан", – он достал из кармана куртки баллончик спрея и пакетик леденцов. – Хорошо, кстати, помогают.
– Ты молодец. Всегда легче погасить искру, чем лесной пожар, так и с болезнями. А у нас многие надеются на авось – само пройдет, чайку попить, ноги попарить, зачем сразу химию глотать… а потом недели две лечат запущенную простуду, иногда даже до антибиотиков доходит. Знаешь анекдот? В кабинет терапевта входит скелет. Доктор говорит медсестре: "Вечно они так: тянут до последнего и только потом идут к врачу!".
– Само не пройдет, – ответил Густав. – Если уже вирус попал в организм и активизировался, то легко от человека не отвяжется.
– Густав! – позвал с крыльца Калью. – Вероника! Ужин готов!
Густав обернулся. На фоне светлого вечернего неба четко обозначился его профиль, и Ника поняла, что не давало ей покоя в такси. В профиль Густав был чем-то похож на Арво Калласа – высокий упрямый лоб, узкий нос с горбинкой, волна густых волос над лбом. И еще, Ника обратила внимание, как накануне, выходя из "Астри", Каллас так же кутал горло шарфом, сетуя на чересчур холодный апрель: "Не спешит к нам весна! По утрам иней ложится…". И Густав с детства страдал из-за склонности к простудам. Так, он не мог позволить себе второе мороженое, с опаской лакомился молочным коктейлем или газированной водой и только грустно посматривал на кузину, которая не знала этих проблем. Но не злился на нее, не завидовал, и это никак не влияло на их дружбу. Единственный раз в жизни Густав подрался – из-за Ники. Соседский мальчишка наябедничал Орловым, что Ника и Вика перелезли через забор – искупаться на закрытом для просушки пляже. И тут невозмутимый спокойный Густав налетел на него, как коршун… Калью с трудом оттащил сына.
Побитый ревел, как пригородная электричка, в объятиях у матери, а ошеломленная тетя Тамара спрашивала у сына: "Густав, это что такое?" "А пусть не ябедничает! – отвечал Густав. – Он сам хотел на пляж пойти, но не смог перелезть через забор потому, что толстый, вот и настучал на девчонок!". "Рыцарь какой нашёлся!" – покачал головой дядя Калью. "Безобразие, – негодовала мать пострадавшего, – вы еще с ним разговариваете? Взять ремень да пройтись хорошенько по ж…!" "Вы в своей семье распоряжайтесь, – рассердилась Тамара Ивановна, – а я своего сына воспитываю по уму, а не через задницу!"
Потом, правда, Густав неделю сидел под домашним арестом, лишенный телевизора и карманных денег, но после этого его дружба с кузинами стала еще крепче.