Дурная кровь - стр. 31
Когда-то давно, еще в детстве я мечтала, что когда-нибудь мой отец, леор Клависсио сент Рейн хотя бы раз взглянет на меня с любовью и нежностью. Я старалась чаще попадаться ему на глаза, ловя проявления хоть какой-то родственной привязанности, не понимая, как же его раздражало мое присутствие в его жизни. От подобных иллюзий меня быстро избавило первое покушение. И я смирилась с тем, что нужна только маме. Лишь ее любовь и забота не давали мне окончательно поверить в собственную ущербность. Почему именно сейчас мне вдруг вспомнилась эта детская, почти забытая потребность в любви отца? Родного отца, который за меня готов был бы отдать жизнь, который защитит и никогда не оставит, несмотря ни на что?
– Хок, а где вы будете ночевать? – отгоняя мысли, делающие меня слабой, я переключилась на другую проблему – где разместить моего телохранителя.
– В коридоре, - ответил Пес, - я постараюсь вам не мешать, но при малейшей угрозе буду рядом.
– Но вы не сможете круглые сутки обходиться без сна, - возмутилась я.
– Вы не поверите, без чего я могу обходиться гораздо дольше, - Пес улыбнулся, и я с удивлением осознала, что он гораздо моложе, чем я предполагала. Вполне возможно, что ему нет еще и двадцати.
– Хорошо, но я вынесу вам стул. И плед, - я повела плечами, мне было зябко.
Парень поблагодарил, и, убедившись, что в комнате безопасно, вышел в коридор.
***
Я повернулась в кресле лицом к экрану, понимая, что отчаянно трушу. Даэль Корр, леор возмездия и справедливости. Столь громкое и пафосное наименование рода говорило лишь о том, что именно на их семью была возложена судебная власть. Они карали и миловали. Чаще, все же, карали. Мы познакомились к Даэлем, когда мне было семнадцать. Он уже тогда подавал большие надежды на поприще правосудия, хотя и в его карьере была пара осечек, которые лишь сделали его более упорным и жестким.
С экрана на меня смотрел улыбающийся мужчина, по виду лет на десять старше меня. Блондин с короткой стрижкой и аккуратной бородкой. Его пронзительные голубые глаза словно ввинчивались в душу, создавая там хаос. Несколько первых встреч он действовал на меня сокрушительно, после всего лишь пугал и тревожил. Главное было перетерпеть действие взгляда поборника справедливости, пока на него не выработается иммунитет. По крайней мере, у меня.
– Котеночек, какая встреча! – протянул он.
– Котеночек? – едва слышно скептически переспросил Клауд.
– О, у нашего разговора есть свидетели? Милая, я решил, что ты, наконец, одумалась, и решила принять мое предложение. И как тяжело осознавать, что тобою движут совсем иные мотивы, чем удовольствие меня лицезреть.
Его манера речи всегда меня напрягала, тем более что я знала – за этой нарочитой веселостью скрывается холодная расчетливая сволочь, не гнушающаяся ничем в достижении своих целей. Но, чего было у этой сволочи не отнять – свое дело он знал, и еще не один преступник от него не ушел. Ну, почти, но здесь и сейчас я не собиралась говорить ни о чем подобном.
Когда я наткнулась на категорический отказ генерала дать разрешение на забор материалов ДНК у высшего командования станции, пришлось искать иные пути. Два предыдущих дня я сбилась с ног, проверяя всех Псов, проживающих на станции. Клауд оказался прав – никто из них не был нашим убийцей. Что возвращало меня к отчету и последующему рапорту, который генерал возмущенно порвал на мелкие кусочки прямо на моих глазах.