Дурман для зверя - стр. 29
Со стороны входа донесся какой-то шум, и отец сделал мне знак подойти, спасая от необходимости придумать отмазку для Аланы.
– Твой братец явился! – прошипел он мне. – Снова пьяный в задницу! Пойди и сделай с этим что-нибудь, пока он не ввалился и не опозорил нас.
Ну как обычно. Я пошел по коридору, уже издалека слыша пьяное варняканье младшего, хамящего охране.
– О! Вы посмотрите, сам наследничек вышел меня встречать! – ухмыльнулся Родька, опасно покачиваясь на крыльце. Прекрасно, припарковал он свой позорно-красный «Мазератти» прямиком на клумбе у центрального входа. Выглядит как хипстерское бородатое чмо и ездит на такой же чмошной тачке, в которой только телки губастые нормально смотрятся, но никак не нормальный мужик. Но какой с него мужик.
– Пойдем! – Я жестко взял его за локоть и потащил к служебному входу.
Он и раньше был любитель злоупотребить чем-нибудь, но последнее время, что-то с цепи сорвался. Месяца два уже, как ежевечерне мне приходилось посылать за ним кого-нибудь из парней забрать невменяемого из очередного клуба или кабака.
Родион дергался и что-то орал, пока я тащил в его старую комнату в родительском доме, но я даже не пытался вслушиваться. Молча втолкнул в ванную, сунул в душевую кабину и крутанул вентиль холодной воды.
– Сука-а-а! – заорал он, закрываясь руками от ледяного потока. – Всегда ты со мной так!
– Как заслуживаешь, – отрезал я, толкая обратно, стоило ему попытаться ломануться из-под душа. Зараза, вот теперь еще и рукава замочил. Ушлепок мелкий!
– Ну конечно! Заслуживаю! Кто я такой в вашем драгоценном семействе! Так, позорище, блядское свидетельство косяков, на которое тошно всем смотреть!
– Надо же, а ты способен еще на самоанализ в таком состоянии и построение внятных фраз, – подколол его я, хотя смысл вообще говорить с пьяным.
– Давай, стебайся, наследничек и отцовская единственная надежда, бля! – рявкнул он.
– Прекратишь нажираться, нюхать дурь и устраивать концерты, и тебе припаяют титул такой же, если он тебе настолько нужен. – Я позволил ему вывалиться и кинул в лицо полотенце, но брат тут же швырнул его назад.
– Да пошел ты на хер, Захар! Хорош меня уже держать за идиота! Знаю я уже все! Папаша твой рассказал!
– И что же такого рассказал наш отец? – Зачем я с ним тут беседы веду? У него, небось, очередной приступ пьяного бреда, он завтра и не вспомнит, что нес.
– Захар, сынок, все тут нормально? – Мать появилась в дверном проеме и болезненно брезгливо поморщилась, глядя на брата.
– Ни хера у нас не нормально! – вскинулся этот алкаш, начав сдирать с себя рубашку. – А все твоя вина, мамочка! Тебе так нужно было раздвигать ноги перед тем козлом, своим любовником, да? Ладно трахалась, но залететь-то могла и от мужа!
– Родион, немедленно прекрати!
– Это ты кончай ломать комедию и свали! И этого своего сынка чистокровного забери! Нагулянный ублюдок в вашей заботе и компании больше не нуждается!
Вломившись в спальню, он, сопя и матерясь, стянул остатки мокрой одежды и бухнулся на кровать.
– Все, аудиенция окончена, дорогие родственнички! – буркнул он едва внятно и почти сразу отключился.
– Ничего не пояснишь? – повернулся я к матери.
– Я твоя мать, и у тебя нет права спрашивать меня о подобном, – вскинула она заносчиво подбородок.