Дурацкий расклад. Книга четвертая - стр. 7
– Правда?!
– Ага…
Полежали, помолчали. Было неожиданно… уютно, если так можно выразиться, лежа с водкой около немца в коматозе и с полубезумной психиатричкой-мазохисткой на груди. Но, вы же знаете, бытие определяет сознание. Где-то там пионеры торжественно клянутся, шепелявят на линейках забавные октябрята, старики на кухнях курят, прислушиваясь к вечно работающему радио «Маяк», которое реально звучит из каждого ведра. Там ездят «москвичи», там комсомольцы потеют на осеннем уборе урожая, там толстые писатели под водочку на правительственных дачах жрут шашлык и рассуждают о высоком. Там…
…ходят пароходы, гуляют парочки, знамена с серпом и молотом развеваются там и тут, а уставшие, но довольные рабочие коммунисты пьют по барам разливное пиво.
Там жизнь, о которой я раньше знал. А мы – тут. В бункере, где недавно совершенно ни за что умерла куча невинных людей. Втопили водки и валяемся голые. Возле немца. И нам вроде бы хорошо. И, кажется, скоро меня будут трахать. Много, долго и, вполне вероятно, принудят к извращениям. А я и не против. Только пожрать бы…
– Хочешь хороших новостей? – слегка поерзав, спросила Кладышева. Конечно, я хотел, даже очень. У меня был глобальный дефицит хорошего в данный момент. Готов был отстоять очередь с километр. Хотя, лучше, конечно, отлежать. Но судя по многозначительному ерзанью – хорошо бы хоть пожрать получилось…
– Я завербовала призраков, – самодовольство в голосе голой маленькой женщины было просто в жуткой концентрации, – Всех!
– К-хак? – поперхнулся я, начав кашлять. Собеседнице это слегка помешало ответить, поэтому, распластавшись по мне голой жабкой, «чистая» перенесла тряску стоически, даже не разлив ничего из своей посуды.
– А вот так, – фыркнула она, вытирая мокрое ухо о мою грудь, – Решила ковать железо пока горячо. Произошедшее на всех след оставило. Захожу, а они обсуждают, как им жить дальше в такой нестабильной обстановке. И телевизор с новостями включен. А еще, знаешь, они на Юльку эту твою посмотрели-посмотрели и что-то им полное обретение эмоций вот прямо ни*уа и не нравится.
– Говоришь так, как будто бы они бежать собирались.
– Не совсем, – второе ухо принялось тереться о мою грудь, – Но близко. Особенно после новостей о взрыве. Поэтому я и решила сделать свой ход. Наш ход.
– Ты… точно это продумала?
– Вить, не держи меня за дуру. Я вовсе не подошла к ним с криком «давайте к нам в тайное общество!», а просто предложила принять участие в перспективной разработке программного обеспечения. Объяснила общую суть системы, спасибо уж вам за уроки в «Лазурном берегу». И… они с радостью согласились. Молчать будут, гарантирую.
– Поясни, – коротко попросил я. Тема была серьезной, шаг нашей психиатрессы крайне неожиданным, а уж успех так и вовсе чем-то за гранью. Я, особенно после такого дня, испытывал сомнения во всем.
– Все они были свидетелями, Вить, – посерьезнела Вероника, – того момента, когда в «Лазурный» прибыли вертушки. Когда вас с Янлинь буквально ограбили на программу по разработке этих ваших летающих штук. Эти мальчики и девочки прекрасно понимают, что, если начать болтать о чем-то серьезном – вертушки снова прилетят. Они оооочень хорошо знают это.
Аргументный аргумент. Нашу разработку по дронам действительно банально отжали. Отличный пример того, как наше государство относится к щекотливым вопросам. Нет, я не осуждаю сам факт свершившегося, просто более чем уверен в том, что авторство продукта, который рано или поздно выйдет, будет принадлежать совсем не нам. В стране, где деньги решают не так чтобы многое, еще одним желанным объектом становится слава.