Дурацкий расклад. Книга четвертая - стр. 21
Именно так от меня и удирает этот козёл Ларимонов! И именно так он грабанул винно-водочный!!
Конечно, посторонний наблюдатель, посмотрев бы на эту «погоню» сквозь стены жилого дома, покрутил бы пальцем у виска, спросив: «Витя, ты шо, больной? На кой черт ты его сквозь стены преследуешь, когда мог бы превратиться в туман, выбить окно, а затем, опять-таки выбив окно в соседней квартире, взять медленно отлипающего от стены ханыгу тепленьким и беззащитным?»
А вот нельзя! Этот хитрый жук только убегал, причем аккуратно и шумно извиняясь на ходу перед ошалевшими хозяевами квартир, матерясь только на мои вопли, призывающие его сдаться. Начни я наносить моральный и материальный ущерб гражданам – потом бы по голове не погладили.
– Тысяча извинений, гражданка!
– Памагите! Милицияяяяяяя!
– Милиция там, сзади! Он вас слышит!
– Милицияяяяяяяя?! (в три раза громче)
– Молчи, женщина! – ору уже я на огромную, толстую, заспанную бабищу, явно входящую в раж по причине исчезающей в стене жопы алкаша.
Правда, попадаю в ловушку. Пока мое красивое молодое тело с трудом вдавливает себя в стену, на которой отвратительный облезлый и вонючий ковер, гражданка, тряся огромной грудью и животом, а также жировыми складками на пухлых руках, орёт благим матом за свою поруганную добродетель, выставляет претензии и даже пробует меня больно ущипнуть. У нее даже получается, когда я пропихиваю внутрь все ругающиеся и лягающиеся части своего тела.
А вот в следующей квартире уже не везет самому лиходею – он попадает в точно такую же ситуацию как я раньше, от чего его нервно и бодро пинают двое молодых парней, ругая последними словами.
– Начальник, ну скажи ты им!! – жалуется мне (!!!) хам, получающий заслуженные трындюля.
Мстительно молчу, пролезая вперед. Проходить сквозь стену похоже на протискивание сквозь плотный торт, единственное, что помогает – она сама тебя потихоньку втягивает со стороны, где ты воткнулся, выталкивая на другую.
И опять повезло! Парни оказались не робкого десятка и, набутылив вторженца, еще и стали хватать его за жопу и прочие торчащие части тела, купив этим мне время! Я его догнал!
– Ну, мужики, спасибо! – кидаюсь я на торчащую из стены мужскую жопу, втискивая руки на талию стенопроходца и обнимая его похабно, но крепко.
– А ты еще кто?! – возмущается один из парней.
– Милиция! – честно отвечаю я, делая им круглые глаза. Видимо, парни думали, что алкаш брешет.
– …а что со стеной? – задумчиво бормочет второй, втыкая кулак в измененную материю под вопль соседа «Леша, твою мать!».
Кулак, конечно, застревает под моё унылое «*ляяяя…». И начинает втягиваться.
– Спокойствие! – ору я, погружаясь вслед за алкашовой жопой в камень, – Только спокойствие!
Вываливаюсь вместе с Ларимоновым, на вопли которого уже подлетели остальные члены моего отряда. Искушение ударить человека в ухо настолько велико, что я еле сдержался. И, как оказалось, зря. Кожа гадкого алкоголика, извивающегося у меня в твердой руке, неожиданно вспыхнула слепяще-белой вспышкой, от чего мы все с руганью схватились за глаза. А когда проморгались – он уже жалобно что-то ныл, сидя в полупрозрачной сфере изоляции Цао Сюин.
Заодно и тот любопытный парнище сверху-таки выпал с высоты первого этажа на газон.
– Козззёл, – выругался потирающий щипки от толстой бабы я, – Ты теперь встрял по полной, Ларимонов! Атакующая способность по сотрудникам милиции при исполнении – это тебе не чекушку тиснуть, дурак ты пьяный…