Думай и богатей! Как перехитрить дьявола - стр. 10

Моя способность мыслить здраво была почти полностью парализована. Я понял, что должен вытащить себя из этого состояния. Но как? Находчивость, ранее помогавшая справляться с непредвиденными ситуациями, казалось, полностью улетучилась, оставив меня совершенно беспомощным.

Из трудностей, которые и так были достаточно обременительными, выросла еще одна проблема, казавшаяся более мучительной, чем все остальные, вместе взятые. Я имею в виду осознание того факта, что большую часть своих сознательных лет я провел в погоне за радугой, то есть в поисках причин успеха. Теперь же я оказался более беспомощным, чем любой из 25 000 человек, которых я высокомерно считал неудачниками.

Эта мысль почти сводила меня с ума. Более того, она была чрезвычайно унизительной, ведь раньше я читал лекции по всей стране, выступал в различных учебных заведениях и бизнес-компаниях, где рассказывал другим людям о том, как правильно применять 17 принципов успеха. Сейчас же выяснилось, что сам я оказался не в состоянии их применить. Я полагал, что больше никогда не смогу смотреть на мир с чувством уверенности в себе.

Каждый раз, глядя в зеркало, я замечал на своем лице выражение недовольства собой и нередко говорил человеку в зеркале слова не для печати. Я начал относить себя к категории шарлатанов, предлагающих другим людям некое средство от неудач, которое сами не в состоянии успешно применить.

Преступников, убивших мистера Меллетта, судили и отправили в тюрьму отбывать пожизненное заключение. Эти люди больше мне не угрожали, и я, казалось бы, мог почувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы покинуть укрытие и приняться за работу. Однако теперь я столкнулся с обстоятельствами более пугающими, чем преступники, вынудившие меня скрываться.

Пережитый опыт убил всю мою инициативу. Я чувствовал себя в тисках какого-то гнетущего воздействия, казавшегося мне кошмаром. Я был жив и способен самостоятельно передвигаться, однако не мог придумать ни одного действия, которое позволило бы мне продолжить движение к цели, определенной для меня мистером Карнеги. Я не только быстро становился безразличным к себе, но, что еще хуже, я становился ворчливым и раздражительным по отношению к тем людям, которые приютили меня в это нелегкое время.

Я столкнулся с самой серьезной чрезвычайной ситуацией в своей жизни. Если вы не проходили через нечто подобное, вам не понять, что я ощущал. Такие переживания невозможно описать словами – их нужно прочувствовать.

Ситуация изменилась внезапно осенью 1927 года, более чем через год после инцидента в Кантоне. Однажды вечером я вышел из дома и подошел к зданию школы, которое возвышалось над городом на вершине холма.

Той ночью я принял решение перебороть себя.

Я бродил вокруг школы, пытаясь заставить свой помутившийся разум мыслить ясно. Пожалуй, я обошел здание несколько сотен раз, прежде чем в моей голове сформировалось нечто хотя бы отдаленно напоминающее организованное мышление. Я снова и снова повторял себе: «Из этой ситуации есть выход, и я найду его, прежде чем вернусь домой». Должно быть, я повторил эту фразу тысячу раз. Более того, я имел в виду именно то, что говорил. Я был глубоко разочарован собой, но имел надежду на спасение.