Духи степей. Книга 2. Костяной шар - стр. 6

Год назад, увлечённый поисками ответов о случившемся с двумя альпинистами, нашедшими остатки древнего судна на горе Арарат, Филипп познакомился с Фатимой. Вместе с майором Саблиным Смирнов тогда предположил, что в горах мог быть найден Ноев ковчег, и Фатима изложила библейскую историю Потопа, связанную со строительством Ковчега. В расследовании исчезновения альпинистов она, само собой, не помогла, но рассказанное ею дало понимание сути истории и почему тайна Ковчега до сих пор остается неразгаданной.3 И теперь, по дикому стечению обстоятельств, профессор археологии вновь участвовала в событиях, прояснить которые Филипп так отчаянно пытался. На одном из снимков десятилетней давности в Даурии, у краеведа Мирона, писатель заприметил её вместе со своей матерью. И это означало, что профессор, вероятно, могла знать, почему Софья Журавлёва отправилась в Забайкальский край.

Фатима улыбнулась, увидев писателя.

– Ну здравствуйте, Филипп!

– Добрый день! Ещё раз спасибо, что согласились встретиться. Вы в городе, наверное, по делам? – писатель, привставший поприветствовать Фатиму, опустился на стул.

– Можно и так сказать, – женщина села за столик. – Милое местечко, – она огляделась, – а курить здесь можно?

– Да. На веранде курят.

– Прекрасно, – профессор достала из сумочки пачку сигарет и закурила.

Официант тут же подбежал с меню. Смирнов и Фатима сделали заказ.

– Ну, так что вы хотели обсудить? – спросила женщина, облокачиваясь о спинку стула и закидывая ногу на ногу.

– Есть одна тема. И вы в неё, скажем так, невольно вовлечены.

– Да неужели? – хохотнула Фатима. – И какая же тема?

– Даурия, – писатель наблюдал за реакцией профессора. Она подняла брови, выпуская в воздух сигаретный дым, но особого эффекта слова Филиппа на неё не произвели.

– Где это?

Смирнов не ожидал такого вопроса, будучи уверенным: женщина сразу вспомнит, что была там.

– Забайкальский край.

– Забайкалье? Хм… Ах, да, точно! Да, да, да! Ох, господи! Как же давно это было! Чёрт! Лет восемь назад?

– Десять.

– Десять, да. Возможно. Но откуда вы знаете, что я туда ездила?

– В то же время в Даурии находилась моя мать. И вы с ней там общались.

– О! Интересно. Помнится мне, что я ездила туда с группой студентов. Кажется, это были первокурсники или второкурсники, и я показывала им основы археологических раскопок. Э-э-э… Да, именно так. А как зовут вашу маму?

– Софья Журавлёва.

– Журавлёва… Журавлёва, – повторила Фатима, – а-а-а, да! Вспомнила! Соня! Она вроде журналист, да?

– Да.

– И с ней ездил её коллега. Но его имени я, увы, не вспомню.

– Борис Осипов.

– Точно, – Фатима улыбалась, вспоминая какие-то событии того времени. – Давно это было. М-да. Давно. Так и что?

– Как я выяснил, мама тогда ездила в Даурию собирать материал для статьи о монголах.

– Слушайте! – вдруг произнесла Фатима, не дав писателю договорить. – Да, да, я, конечно, помню эту историю! Мы с вашей мамой очень сдружились. Прекрасная женщина! Она делилась со мной своими изысканиями. В Даурию приехала к какому-то краеведу, написавшему статью о монгольском следе на Байкале. Соня думала, там сокрыта могила Чингисхана.

– Она вам сама рассказала?

– Намекала, а я, знаете ли, очень хорошо понимаю намёки. Особенно если дело касается истории.

Филипп оживился.

– Я вот буквально только ночью прилетел из Даурии.