Дух - стр. 23

– Вообще-то, это то, что в девятом веке считалось княжеским замком, – улыбнулся Любомир. – Видишь частокол-ограду? Это реконструкция первого нашего родового гнезда. Резиденция первого князя нашего рода.

– Круто, – кивнул я с умным видом.

– Пойдём. Пора посмотреть предкам в лицо, – улыбнулся Любомир.

Мы прошли дальше по коридору и оказались в комнате, напоминающей кабинет или библиотеку. Вдоль стен тянулись книжные стеллажи со старыми томами. В центре – массивный деревянный стол и лампа с зелёным абажуром.

– Видишь эту книгу? – он указал на массивный том, установленный на специальной деревянной подставке напротив стола. – Базовая родословная. Бери и садись за стол.

Книга оказалась очень тяжёлой, но я с удовольствием пользовался своими новыми силами. Я дотащил её до стола, аккуратно положил её напротив кресла, потом сел сам. Включил лампу.

– Ну же, открывай. Смелее! – подбодрил меня Любомир.

Я поднял обложку и перевернул первый лист. Сразу за ним находилась титульная страница с гербом – большим красным щитом, на котором было нарисовано нечто вроде буквы Ш, но с раздвоенной внизу центральной чертой.

– Герб Гедиминовичей, – сказал дух. – Мы этого рода.

– Ясно, – кивнул я. И перевернул страницу. Тут оказался ещё один герб, гораздо более сложный: корона сверху, потом какая-то накидка с завязками, кажется, шерстяная. На ней щит, разделённый на четыре части с изображениями орлов и медведей, на нём – ещё один щит, поменьше, где был нарисован мужик, размахивающий мечом, верхом на лошади.

У меня даже голова немного закружилась от обилия деталей.

– Герб князей Куракиных, – продолжал Любомир.

– Ясно, – повторил я, листая книгу дальше.

Любомир почему-то хмыкнул, но ничего не сказал.

Теперь с пергамента на меня глядели бородатые лица суровых мужиков, одетых в какие-то старинные одежды. Все они были вооружены мечами. Внизу, под каждым изображением, шли надписи древним шрифтом, которые я не смог прочитать.

– Кесгайло, – сказал Любомир, указывая на первого мужика. – Первый нашего рода княжеского достоинства. В официальной историографии его нет, мы не показываем корень рода, так многие делают. Погиб в бою.

Я вгляделся в рисунок, стараясь запечатлеть в памяти суровые черты далёкого предка.

– Сколоменд, сын его, – продолжал дух. – Великий воин. Расширил границы княжества, погиб в бою, попав в засаду, организованную недругами.

Ещё одно суровое лицо. Рисунок был старым, но индивидуальные черты художник передал удивительно достоверно.

– Пуковер, сын его. Первый великий князь литовский нашего рода. И его сын – Гедимин. Наш род принадлежит Гедиминовичам, и это уже официально, – улыбнулся Любомир. – Это последний князь, открыто исповедовавший истинную веру. После гибели он стал духом-защитником, как и я, – добавил Любомир, явно смущаясь.

Я помолчал, переваривая информацию. А потом спросил о том, что по какой-то причине до сих пор не приходило мне в голову.

– Слушай, а как так получилось, что ты стал духом-защитником, а?

– Меня принесли в жертву Роду, – сказал Любомир. После чего улыбнулся, будто не сообщил мне ничего особенного.

Перед глазами у меня встало то, что я недавно проделал с петухом. Во роту неприятно пересохло.

– Это… в каком-то фигуральном смысле, да? – с надеждой спросил я.