Друзья по несчастью. Завещание - стр. 26
– Я видел, чем там занимались, – было, начал говорить, но меня перебил полковник Чуваргин, как не вежливо с его стороны, отметил для себя его нетерпение.
– Мы ознакомлены с вашим допросом. Не надо повторяться. Информация принята к сведению.
Проглотив нарушение субординации, задал вопрос интересовавший меня больше всего: «Господин генерал, мой следующий вопрос покажется некорректным, но почему идентификация личности проводилась так долго, в мою бытность офицером Альянса, такие вопросы решались буквально за сутки».
– Понимаю ваше недовольство, полковник, – по-дружески произнёс генерал, – война давно закончилась. Уже полсотни лет не случается экстраординарных случаев, а согласитесь, ваш случай выходит за рамки обыденности и отработанных шаблонов, вот и не знали, что предпринять, поверить вам и запросить идентификаторы, связаться с представителями Генерального штаба, или… – тут генерал замолчал.
Я сидел, смотрел на высших офицеров, и всё больше во мне вскипала благородная ярость. Будучи человеком военным, я не мог понять, что происходит. Расхлябанность, откровенное разгильдяйство, граничащая с халатностью. Это что, за полсотни лет мирной жизни воинское искусство пришло в упадок, но это слишком маленький срок для разрушения выстроенной военной машины. С таким продолжительным сроком жизни, как понимаю, и генерал, и присутствующие здесь офицеры должны знать, что такое Устав, какие последствия его невыполнения, и я не сомневался, что они если не все, то, по крайней мере, Дрогансар принимал участие в войне с Планетарным Союзом. И почему начальник станции «генерал», мы же находимся в космосе, а это как минимум «адмирал», но на этом не стал заострять свой разыгравшийся разум. И в те далёкие времена, нечасто, но назначали сухопутных офицеров на должности в Военно-космических силах.
Ужин подошёл к концу. С приставленным ко мне в качестве провожатого адъютантом я шёл по коридорам, переходя с одного уровня на другой в предоставленную мне каюту. «Хорошо, что в камеру опять не посадили», – мысленно ругался я, недовольный прошедшей встречей. И зачем мне было облачаться в парадную форму, и зачем разговаривать «ни о чём». Ни на один мой вопрос я так и не получил ответа, ни какой важной информации, кроме того, что война закончилась я не почерпнул, а только убедился, что для военного, мирное время – это тяжёлое испытание и не каждый его выдерживает.
Каюта оказалась просторная. В неё даже принесли кое-какие сменные вещи. Но что меня раздражало, так это то, что только когда закончили ужин и собрались расходиться, мне вручили идентификатор личности, как сказали временный, до прибытия на планету Сантипара.
Разоблачился из парадной формы быстро, как-то само пришло, куда нажать, что дёрнуть и как это всё снять. Надел халат. Больше ничего подходящего или тем более знакомого по очертаниям в оставленных в каюте вещах я не нашёл. Принял душ и уселся в удобное кресло.
«Что ж, Андрей, брат мой по крови, не выполнил я твою просьбу. Она сама собой выполнилась. Война между Альянсом и Планетарным Союзом прекратилась. Почему, как, не знаю. Потом разберусь», – сидел, дремал, развалившись в кресле. Всё-таки возраст и возросшая сила тяжести даёт о себе знать. Мышцы так и не восстановились от расслабленного состояния жизни с пониженной силой тяжести.