Другой шанс на счастье. Игрушка в руках моих - стр. 21
Напряг все свои силы, чтобы просто попытаться скосить на девушку взгляд. Ни черта у меня не выходит.
- Следи за дорогой, впереди перепутье, - заметила маневр, но не напряглась. Выходит, уверена в своих силах и, похоже, права. Речь у нее странная. Перепутье. Перекресток впереди, самый обыкновенный. Помеха справа, светофор. Смотрю по зеркалам, мягко опускаю педаль газа. Точнее не я опускаю, кто-то делает это за меня. Тело выполняет привычный набор действий, правильно реагирует на ситуацию. Я тут совершенно не при чем. В глубине сознания плещется паника. Нельзя дать ей выплеснуться, это ничем мне сейчас не поможет. Надо как-то попытаться выйти из состояния игрушки в чужих руках, снять внутренний блок. Повезло ещё, что сознание сохранилось кристально чистым, что думать, я думаю сам!
Моя машина ровно припарковалась напротив входа в высотное здание. Хотел бы, да не могу сказать, что припарковал ее сам. Привычно поднял все окна, включил сигнализацию, заглушил мотор, достал ключи и убрал их в карман джинсов. Уверенно выбрался из машины. Вдохнул хмурый воздух сизого летнего вечера. Сейчас бы сбежать! И ведь никто не поможет! Я и сигнал не сумею подать, даже столкнувшись нос к носу с коллегой, ничем не смогу показать, что со мной происходит. Черт. Обошел свою машину по кругу и услужливо открыл дверь этой твари. Подал руку. Девушка вложила в ладонь только кончики своих пальцев, зато оперлась достаточно сильно, будто впервые выбирается наружу из высокого джипа.
- У тебя любопытная машина. Никогда раньше не приходилось на таких передвигаться.
- Благодарю, госпожа. Рад, что вы остались довольны, - подобострастная улыбка вряд ли украсила мое лицо.
- Красивый голос, думаю его и исправлять не придется, меньше работы для наших магов. Не узнаешь это место? Тут живёт отец Наташи, и сейчас ты оставишь ему письмо, опустишь в почтовый ящик. Думаю, тысяча извинений и обещание искупить свою вину перед достойным семейством смогут чуточку утешить девицу. Пожалуй, стоит добавить, что ты отправляешься, ну скажем паломником в священные рощи, то есть в святые земли, где станешь денно и нощно молиться. Я продиктую текст, не переживай.
Вместе мы вошли в подъезд новостройки, прошли мимо консьержа, похожие со стороны на пару влюбленных. Мишель даже сочла нужным поздороваться. Да уж, не придерешься. Кто угодно подтвердит, что я шел без всякого принуждения, со стороны это выглядит именно так, не сомневаюсь. У почтовых ящиков девушка замерла, неспешно достала из портфеля лист плотной бумаги и шариковую ручку, на вид стальную. Стоп. Я не понял, а откуда у нее взялся в руках этот портфель? Его же не было в машине. И здесь она шла все время впереди меня, я бы заметил, если б она его сняла с подоконника или же подняла с пола. Паника в груди наросла с новой силой. Выходит, со зрением у меня тоже что-то не так? Или с мозгом? Сколько я полировал свои навыки, наблюдательность, хватку. Не мог я не заметить портфеля!
- Пиши, я продиктую, - сунула она лист мне в руки. Точно такой же на ощупь, как и все те, что проходили по делу. Плотная бумага, почти картон, чуть желтоватая. В лаборатории сказали, что ручной работы. Мы так и не нашли, где такую производят.
Ровным почерком я написал идиотский текст. Ни один специалист не сможет придраться. Почерк мой, кисть расслаблена. Предельно ясно, что писал сам и не с ножом у горла. Разве что текст очень странный. Откуда это взялось, из какой легенды или, может быть, фантастической книги - "до конца своих дней стану вымаливать прощение у великих богов под сенью священной рощи друидов". Вот ребята придут, если станут меня искать. Может, хоть это их натолкнет на мысль, что дело не чисто? Наташа, думаю, тоже будет удивлена. Хоть бы слезами не испортил текст.