Другие времена - стр. 98
Что такое искушение?
Искушением называется соблазнительная возможность уклониться от подтверждения делом и мыслью своего человеческого достоинства.
Само же понятие достоинства определяется осознанием своего отличия от животного, то есть способностью понять свои обязанности перед общим нашим лоном – природой и единой нашей семьей – человеческим общежитием.
И отец, и дед, и прадед готовили Кукуеву судьбу деревенского жителя, крестьянствующего хозяина, имеющего вполне ясные представления о том, что можно и что нельзя позволять себе в этой жизни. С первых сознательных шагов он имел перед глазами идеал сытости и усадебного довольства и приближающиеся к нему в разной мере образцы, деревенские, уездные и губернские.
Понятны были и средства достижения этого идеала – семижильный труд, экономия и немного удачи.
Как оказался выкинут вместе с отцом из деревни герой образцового романа, тов. Ложевников не посчитал нужным поведать читателю. Автор, видимо, полагал, что жизнь в строительных бараках и работа с конной грабаркой столь привлекательны для русского крестьянина, что он при первой же возможности бросит и дом, и семью, и скотину, и земельку свою, потом политую, лишь бы надышаться всласть пылью и гарью случайной стройки, полежать на нарах в бараке, пообтереться среди чужих людей.
Будем же благодарны сдержанному автору хотя бы за то, что он не изобразил отца и сына Кукуевых энтузиастами, одержимыми идеей построения индустриальной базы социализма.
Совершенно ясно, если Кукуев-младший отказался вступать в комсомол, как только узнал, что там ежемесячно будут снимать с заработка членские взносы, то говорить о политической подоплеке его появления на стройке не приходится.
Сначала Кукуев ощутил стройку как стихийное бедствие, как недоразумение, заблуждение умов.
Только слепой не мог видеть и оценить щедрое черноземье, в сравнение не шедшее со скудным суглинком, на котором из века в век горбатились Кукуевы. И эта богатая, тучная, вожделенная мужицкой душой земля и была для великого замысла стройки главной помехой.
Стройка воевала с землей, воевала насмерть.
Земля весной должна просыпаться, и этого пробуждения ждала крестьянская душа как праздника. Летом она набиралась живительной силы и отдавала сначала травой, потом хлебом, а осенью плодами и овощью в награду за труд. Зимой земля-кормилица пряталась под снегом, отдыхала…
На стройке же во всякое время, и зимой, и летом, и осенью, и весной, землю кромсали, переворачивали, рвали, сдвигали, не считаясь ни с травой, ни со снегом, и все, что она родила, было помехой.
Первое время Кукуев чувствовал себя на стройке, как иностранец… Сначала был поражен видом двадцатиметровых мачтовых кранов с диковинным прозвищем «деррик».
Он чуть не полчаса стоял, разинув рот, около ППГ-18, полноповоротного гусеничного парового экскаватора, извергавшего дым из конусообразной трубы и пар из всех щелей. Зубастый ковш со скрежетом и паровой одышкой вгрызался в промерзший грунт четырьмя сверкающими клиньями стальных зубов и, схватив пастью землю, с шипением поворачивался; днище ковша отваливалось, как не подвязанная челюсть покойника, и земля падала в подставленные кузова грабарок…
Впечатляли и ажурные бревенчатые копры, чугунными кулаками «баб» вгонявшие сваи в землю.