Другая жизнь - стр. 53
– Ты хочешь сказать, что тебе придется платить столько, сколько она стоит в реальности? – спросила Глинис.
– Да! – Берил трясло от злости. – Вместо сотен придется отдавать тысячи! Тысячи тысяч!
– Я поражен, – сказал Шеп. – Арендаторы в этой программе всегда были надежно защищены законом, почти как вымирающие виды животных.
– Мы и есть вымирающие виды. Все бы ничего, кроме одного: владелец наконец добрался до необходимых семидесяти пяти процентов, нанял каких-то болванов и устроил настоящую охоту на ведьм против незаконной аренды. А тот парень, который является официальным квартиросъемщиком еще с каменного века, уехал в Нью-Джерси.
– Ты хочешь сказать, что арендатором была не ты?
– Фактически, конечно, я! Я жила там семнадцать лет!
Интуиция подсказывала Шепу, что проблемы Берил вот-вот станут его проблемами – они всегда рано или поздно перекочевывали к кому-то, – но он злорадствовал, что наконец-то сестра лишится возможности жить в шикарной квартире почти даром.
– О да, – задумчиво произнес он, – по рыночной стоимости это будет тысяч пять-шесть в месяц.
На лице Глинис не было и следа злорадства; она выглядела радостной. С тех пор как врач поставил ей диагноз, она впервые увидела перед собой человека, которому повезло еще меньше; а еще приятнее было то, что это произошло именно с Берил.
– Так каков твой план? Только не говори, что ты решила занять комнату Амелии.
– Я буду судиться!
– С кем и за что?
– Он годами планировал, как все устроить, а меж тем в этой «реставрации» нет никакой необходимости.
– Постой, это его здание?
– Но это моя квартира!
– Только при условии, что ты готова платить аренду. Послушай, – Шеп подцепил вилкой подгоревший краешек лазаньи, – думаю, в этой ситуации лучше считать, что стакан наполовину полон, а не наполовину пуст. Подумай, как тебе повезло. Как у тебя все прекрасно складывалось все эти годы. Да, этому пришел конец. – Он кашлянул. Как тебе повезло; как у тебя все прекрасно складывалось; да, этому пришел конец. Он мог сказать все это и самому себе.
– Никто не ощущает себя счастливым, – парировала Берил, – до того, как счастливые дни заканчиваются.
– Повтори это для него еще раз, – сказала Глинис. Редкий случай единодушия.
Шеп предложил всем еще по кусочку. Он взял знаменитую лопаточку Глинис для рыбы, чуть громоздкую для лазаньи и способную поцарапать дно формы для запекания. Но он хотел подчеркнуть достоинства жены, у которой последнее время совсем не было возможности покрасоваться перед благодарной публикой. Когда они сели за стол, невозможно было не заметить изящную серебряную вещицу с вставками цвета аквамарина и бирюзового, что вызвало восторг в глазах сестры и давало понять, что Глинис способна создать настоящие произведения искусства. Это приносило гораздо больше радости, чем натянутые комплименты Берил, сомнительное удовольствие для Глинис.
Глинис отказалась от лазаньи. «Пожалуйста», – прошептал Шеп. Пожалуйста. Он все равно положил ей на тарелку небольшой кусочек, продолжая бормотать себе под нос. Ты не понимаешь. Важна не сама еда, а хочешь ты или нет. Берил была слишком погружена в размышления о жилье, чтобы заметить их многозначительный обмен взглядами. Он понятия не имел, как направить разговор в нужное русло, чтобы наконец перейти к основной теме, и теперь старался всем своим поведением продемонстрировать, что ему есть что сказать.