Другая жизнь - стр. 23
Настенька откинулась на подушки и задремала. Служанка, повинуясь жесту лекарки, тут же начала обмахивать юную госпожу веером из резной слоновой кости с золотой рукоятью – подарок султана.
Наконец возок остановился, и Настенька выбралась из душного полумрака. Все тело чесалось от пыли, забившейся под одежду, по спине стекал пот, и лицо блестело от испарины. Но Настенька все равно солнечно улыбнулась султану, и он улыбнулся в ответ.
– Смотри, моя радость, – рука Сулеймана омахнула открывающийся с дороги пейзаж: звенящий по камням ручей, недалекий фермерский дом под соломенной крышей, но сложенный из добротного камня, просторный хлев и овечий загон, пару лужаек, обширный плодовый сад…
– Как красиво! – восхитилась Настенька. – А мы можем зайти на эту ферму? Может, там есть холодное молоко?
– Конечно! – Улыбка султана стала хитрой.
Наферме встретили их – будто ждали. Нашлось и холодное молоко, и козий сыр – суховатый, на взгляд Настеньки, но с молоком очень вкусный. На стол выставили и зелень, и тушенные в горшочках овощи, и вездесущие сладости. Настенька, внезапно почувствовав острый голод, ела все, что предлагали.
– Ну что, нравится тебе здесь? – поинтересовался султан.
– Очень! – отозвалась Настенька, набивая рот рассыпчатой пахлавой. – Очень нравится!
– Это – твое! Мой подарок тебе!
Тут же Настеньке был вручен свиток с печатью – документ на владение фермой и окрестными землями. Она бросилась султану на шею, обслюнявила его щеки поцелуями. Сулейман только смеялся.
– И что ты будешь делать с этим подарком? – спросил с любопытством.
– Огурцы выращивать, – заявила Настенька. – А то так хочется соленого огурчика, а тут и нет. Почему нет, Сулейман?
Султан вновь рассмеялся. Никогда в жизни не было ему так легко и радостно, как с этой девушкой, и уж он позаботится, чтобы никто и никогда не отобрал у него такое необычное счастье.
Настенька же, обегав всю ферму, заглянув в каждый уголок, как-то разом ослабела, побледнела, уселась в уголке, молчаливая и тихая. И так же молча и тихо сползла со скамьи на пол, потеряв сознание. Прибежавшая лекарка вновь использовала свой пузырек с пахучей жидкостью, а затем, внимательно осмотрев Настеньку по грозному приказу султана, объявила счастливую новость: юная наложница беременна, под сердцем ее уже зреет новый росток великой династии! Султан был настолько счастлив, что дал лекарке кошель не с серебряными акче, а с золотыми султани, и она прониклась к Настеньке еще более теплыми чувствами.
Перед отъездом с фермы султан повелел арендаторам начать выращивание огурцов.
Настенька перестала спать. Долгими ночами, наполненными запахами моря и большого города, доносящимися от высоких стрельчатых окон, она лежала на мягких подушках и думала. Мысли прыгали, как блохи по собаке, ей трудно было сосредоточиться, любое размышление соскакивало на беременность, и Настенька прижимала ладони к животу, пытаясь услышать биение новой жизни. Иногда ей казалось, что она чувствует внутри младенца, и даже мерещились крохотные ручки и ножки с совсем малепусенькими пальчиками, и вздернутый носик, и нежные завитки тонких волосиков назатылкеи, и обязательно – упрямый хохолок на макушке, который никак нельзя пригладить. Она знала, что все это лишь фантазии, но так приятно было отдаваться им, скользить по поверхности придуманного мира, как корабль по морским волнам. И не думать ни о чем больше.