Другая сторона. Камешек - стр. 48
– Не бойся, никто ничего о нас не подумает, – фыркнул Йолрик, толкнув Галеда в плечо. – Некому здесь думать.
– Я и не боюсь, – Галед повозился, устраиваясь на шкурах и одеялах, и, вплотную подвинувшись к Йолрику, пристроил голову у него на плече. Йолрик вздохнул, но отталкивать его не стал. Алиса посмотрела на них и положила голову на другое плечо Йолрика.
– Здорово вы это придумали, – рассмеялся Йолрик, – подушек мало?
Ему никто не ответил.
– Ладно, хоть свет погасите, – попросил он, – а то мне не встать.
Ночью Алиса проснулась от того, что кто-то когтями скребется в дверь, шумно нюхает и рычит. Она было села, но Йолрик уложил ее обратно, пояснив сонно:
– Это кто-то из детей… поскребет и уйдет, спи…
А наутро, когда свет из окошек уже вовсю заливал комнату, ни Йолрика, ни Галеда в кровати не было. Зато на полу, урча и сопя, маленький, но совершенно настоящий медвежонок жевал Алисин сапожок.
– Ах, ты! – От неожиданности Алиса совсем не испугалась. Схватила сапожок и потянула на себя. Медвежонок рычал и не отпускал. Он уперся лапами в край топчана, мотал головой и тянул сапог к себе. Посмотрев на его когти, Алиса поняла, откуда взялись на детских кроватках такие странные следы. Она поднажала и, дернув изо всех сил, отняла-таки сапог. А медвежонок, щелкнув челюстями, шлепнулся на пол, но не остановился, а перекатился на спину, а затем на живот, и, пока он кувыркался, шерсть на нем сжалась и куда-то делась, морда втянулась внутрь – и на полу оказался Мачек. Сев на попку, он скривил набок рот и совершенно по-человечески заревел.
Дара заглянула в комнату, подхватила братца и с любопытством глянула на Алису:
– Ты проснулся? Люди всегда спят одетыми?
– Да, – легко соврала Алиса, не желая вдаваться в подробности, и спросила, чтобы сменить тему: – А почему он все время голый? Не простудится?
– Мы не болеем, – засмеялась Дара. – А одежду он рвет, когда обращается. Никак ему не объяснить. Вот подрастет, тогда и оденем. Пойдем, папа завтракать зовет.
Умывшись, Алиса вошла в общую комнату и обнаружила, что вся семья уже собралась. Галед тоже сидел за столом. Не было только Йолрика, он засветло куда-то ушел. На завтрак были вчерашние блинчики с икрой и мороженая, нарезанная тонкими ломтиками рыба. Дети накинулись на нее, как на лакомство, а Алиса помусолила сырой безвкусный кусок и взяла блинчик.
На улице светило солнце и никакого бурана не намечалось. Детей после завтрака отпустили погулять.
Дара надела шубку и меховые сапоги. А мальчики у двери, наоборот, начали раздеваться, удивив Алису. Но, выйдя на улицу, она сообразила, в чем дело. Два крупных медвежонка носились по снегу, прыгали друг на друга, рыча и кусаясь.
– На улице можно, – будто извиняясь, сказала Дара. – Папа разрешает. Только велит от дома далеко не уходить.
Сопровождаемые медвежатами, Дара и Алиса поднялись на склон сопки. Санок у детей не было, но Дара взяла с собой куски грубой кожи, смазанные салом. Съезжать на них с горки было почти так же удобно, как на купленной в магазине ледянке. Медвежата с горки скатывались кубарем.
Когда ветер начал взметать снежную пыль, Дара позвала мальчиков и потянула за руку Алису:
– Идем, пурга начинается.
– Солнце же. И ветер совсем небольшой, – Алисе так понравилось лететь с горки на кожах, что уходить совсем не хотелось. – Небо чистое.