Другая сторона. Камешек - стр. 3
– А сейчас, что, темно, что ли? – искренне удивился Галед.
– Темно, как ночью, даже еще темнее. – Алисе в руки ткнулась жесткая и сырая горловина бурдюка, она прижалась губами к влажной коже, и… все. Как добыть воду из тяжелого, узкого и скользкого мешка? Алиса ощупала руками тугие бока, попробовала поднять, но чуть не выпустила горловину.
– Галед, а у тебя нет какой-нибудь чашки?
– Что? – Тот только устроился на полу, готовясь вновь заснуть.
– Воды зачерпнуть чем-нибудь.
– Зачерпнуть? – То ли слово было Галеду незнакомо, то ли он никак не мог понять, зачем черпать из бурдюка, только в его голосе изумление победило раздражение. – Ты и пить не умеешь? Как же ты выжила-то?
– Там, откуда я пришла, выживать не нужно было, – снова обиделась Алиса. – Нужно было только в школу ходить и маму слушаться.
– Сложи руки ковшиком, – велел Галед и плеснул ей в ладони воды из бурдюка. Да так осторожно, что на пол упало всего несколько капель. Правда, осторожничал он напрасно. В первый раз Алиса больше пролила, чем выпила, но за три раза приноровилась, жажда утихла.
– Где Йолрик? – спросила она, вытирая губы.
– Спит, чтобы воздух зря не тратить, и ты спи. – Галед пошуршал в темноте, укладывая бурдюк, а потом, видимо, снова лег: раздался звук, как будто камнем стукнули о камень.
– Когда кончится Ской? – спросила Алиса, но Галед не ответил. Она подождала, решив, что он задумался, но, услышав его сопение, поняла, что он снова уснул. На ощупь найдя жесткую подстилку, на которой она проснулась, Алиса свернулась калачиком. Мысль о том, как она сюда попала, снова всплыла и так же быстро утонула в засыпающем сознании.
Йолрик проснулся в тот самый момент, когда кожа на двери мягко опала. Он напился и не без труда открыл тяжелую дверь, вжавшуюся в деревянную, обшитую кожей раму. Холодный, пахнущий солью воздух, принесенный ветром с моря, тут же вытеснил спертый, застоявшийся дух пещеры. Почуяв его, Галед тоже проснулся, выбрался из убежища и принялся собирать сухие веточки и небольшие деревца, росшие на склонах горы.
Алиса проснулась от холода. Дверь в пещеру была распахнута настежь, от холодного вечернего воздуха тоненький свитерок не спасал, а теплой подстилки под ней не оказалось. Она выглянула в обитый толстой кожей проем.
Ниже по склону на удобной, ровной площадке горел костер. Йолрик сидел на земле, запрокинув голову и глядя в темнеющее небо, а Галед что-то варил в котелке, подвешенном над костром.
Алиса почему-то снова оробела. И вместо того, чтобы смело подойти и сесть у огня, обхватила себя за плечи, чтобы немного согреться, и стала медленно, будто бы прогуливаясь, приближаться к костру. Никто не обращал на нее внимания. Галед несколько раз смотрел в ее сторону, но не позвал. И Йолрик как будто забыл о ней. Он заливисто смеялся, рассказывая Галеду историю, смысл которой тот все никак не мог уловить. Алиса тоже не смогла, потому что не слышала начала.
Наконец, поняв, что ее никто не позовет, она обиделась, демонстративно подошла к костру и присела на камень. Йолрик хлопнул по земле рядом с собой, на ней был расстелен тот самый колючий и теплый плащ, на котором она спала. Алиса гордо отказалась. И он не стал настаивать. «Вот мама бы обязательно сказала: "Не смей сидеть на холодном!"» – горько подумалось Алисе. А им хоть бы что.