Другая королева - стр. 12

Королева широко мне улыбается.

– Итак, Талбот. Теперь к вашему поручению.

Я жду.

– Я хочу, чтобы вы приняли ради меня шотландскую королеву и отвезли ее в ее державу, когда придет время.

– Принял ее? – повторяю я.

– Да, – отвечает она. – Сесил подготовит ее возвращение в Шотландию; а пока вы примете ее, будете развлекать и обращаться с ней как с королевой; а когда Сесил пришлет вам весточку, сопроводите ее в Эдинбург и снова посадите на трон.

Мне оказана такая великая честь, что я едва могу дышать, думая о ней. Принять у себя королеву Шотландии и торжественно возвратить ее в ее державу! Сесил должен изводиться от зависти; его дом и вполовину не так роскошен, как Чатсуорт моей Бесс, хотя Сесил и обустраивает его, как одержимый. Но недостаточно быстро – Марии придется жить у нас. Я – единственный среди дворян, кто может справиться с таким поручением. У Сесила нет дома в Норфолке, и он вдовец – у него нет жены. Ни у кого нет такого роскошного дома и такой любимой, верной, надежной жены, как Бесс!

– Это честь для меня, – спокойно произношу я. – Вы можете мне доверять.

Разумеется, я думаю о Бесс и о том, в какой восторг она придет, когда узнает, что в Чатсуорте наконец остановится королева. Нам будет завидовать каждая семья в Англии, нас все захотят навестить. Мы все лето будем держать открытый дом, мы будем королевским двором. Я найму музыкантов и масок, танцоров и актеров. Мы станем одним из королевских дворов Европы – и все это под моей крышей!

Королева кивает.

– Сесил с вами обо всем договорится.

Я отступаю. Королева улыбается мне той ослепительной улыбкой, которой одаривает толпу, когда та выкрикивает ее имя: очарование Тюдоров во всем блеске.

– Я благодарна вам, Талбот, – говорит она. – Я знаю, вы убережете ее в это неспокойное время и поможете ей безопасно вернуться домой. Лишь одно лето – и вас щедро вознаградят.

– Служить вам – честь для меня, – говорю я. – Как всегда.

Я снова кланяюсь и пячусь, выходя из королевских покоев. Только когда за мной закрывается дверь и стражи снова скрещивают алебарды, я позволяю себе присвистнуть от того, как мне повезло.

Мой преданный друг, епископ Росский Джон Лесли, последовавший за мной в изгнание со словами, что не может спокойно оставаться дома возле пустого трона, пишет мне нашей тайной грамотой из Лондона. Он сообщает, что, хотя третье и последнее расследование, учрежденное Елизаветой в Вестминстере, не смогло обнаружить ничего против меня, французскому послу до сих пор не отдан приказ готовить мой отъезд в Париж. Он опасается, что Елизавета найдет предлог задержать меня в Англии еще на неделю, на месяц… Бог знает, на сколько еще! У нее терпение мучителя. Но мне приходится полагаться на ее дружбу, на ее здравый смысл – ведь она моя кузина и сестра-королева. Как бы я ни сомневалась в ней, пусть она бастард и еретичка, нужно помнить, что она написала мне с любовью и пообещала поддержку, что она прислала мне кольцо в залог моей вечной безопасности.

Но пока она колеблется и раздумывает, пока все это тянется, мой сын в руках врагов и в наставниках у него протестанты. Ему два года; что они ему обо мне наговорят, я вообразить не могу! Мне нужно вернуться к нему, пока его не отравили враждой ко мне.