Друг Президента - стр. 19
– Вы… – сказал Балуев и замолчал, поняв, что все сказанное им уже не имеет никакого значения, человек с автоматом может диктовать любые условия.
– Да, это мы, – ответил ему в тон Умар. – Не ждали?
– Не ждал.
– Я не один. Нас семеро, и все вооружены.
Умар глянул на офисный коммутатор и, обойдя стол, вырвал из него все провода, швырнул их в корзину. И тут продюсеру показалось, что Балуев просит его о чем-то взглядом.
«Телефон, он намекает на телефон, – как всякий творческий человек, продюсер тут же додумал ситуацию, – чуть сдвигаю трубку на аппарате и набираю 02. В милиции услышат через микрофон громкой связи, что здесь происходит».
Продюсер, глядя в потолок, потянулся к телефону, но тут же рукоятка десантного автомата ударила ему по пальцам.
– Это кто? – спросил Умар у Балуева.
– Продюсер.
– Продюсер мне не нужен. Пока мне нужны вы.
Балуев понял, что если его не пристрелили сразу, да еще назвали на «вы», то есть шанс уцелеть.
– Кто вы такие? – спросил он, переведя дыхание.
– Неважно. Важно только то, что надо мне. Для тебя важно. – Ствол автомата повернулся к Балуеву. – Сейчас ты включишь селектор и объявишь всем, что студия захвачена и что сопротивляться нет смысла. Что все мои указания должны выполняться сразу. Передачи должны идти так, как шли.
Владелец «Ока» нажал клавишу селектора. Пользовался он им редко, обычно лишь поздравлял сотрудников с победой на фестивале или с праздниками.
– Это я, – произнес он в микрофон. – Студия захвачена вооруженными людьми. Не сопротивляйтесь, не пытайтесь убежать или сообщить наружу о случившемся, исполняйте все их требования, эфир продолжается по графику. Никакой самодеятельности. – Балуев отпустил клавишу и поднял глаза: – Я все правильно сделал?
– Абсолютно.
– А теперь поговорим. Что вам надо? Я человек бизнеса, и лишние неприятности мне ни к чему, – Балуев посмотрел на продюсера.
– Он может оставаться. Секретных планов у меня нет. Включив новости, зрители увидят меня и моих парней. Готовьте студию к эфиру. У меня есть обращение к москвичам, которое я зачитаю.
У Балуева хватило ума и осторожности не спорить, не просить текст обращения, свое теперешнее положение он понимал отлично. Надо будет, ему покажут. У Бахира Бахировича в голове мелькнула крамольная мысль: «Студию в Москве захватили террористы – эта новость пройдет по всем каналам в мире. Такую рекламу за деньги не купишь».
– Хорошо, я сделаю все, чтобы вы вышли в эфир со своим сообщением.
– Обращением, – напомнил Умар.
«Несмотря на автомат, камуфляж, он выглядит интеллигентно, – решил Балуев, – наверняка получил хорошее образование. По-русски говорит свободно, хоть и с акцентом, но слов не коверкает. На переговоры зашел один. Почти не угрожает. Мы договоримся».
– Что будет потом, когда вы выйдете в эфир? – напрямую спросил Балуев.
Умар засмеялся:
– Я бы хотел после этого забрать своих людей и уехать домой. Но это уже зависит не от вас и не от меня. Как только я появлюсь на экранах телевизоров, сюда пригонят и ОМОН, и спецназ. А я не могу позволить, чтобы в следующем выпуске новостей показали, как меня выводят из вашего бомбоубежища в наручниках с мешком на голове. Вторая часть моего плана – секретна.
«Он даже маски не надел – смертник, – решил Балуев, – тут уж не до рекламы. Одна надежда, что он отпустит заложников до начала штурма. Сам штурм не страшен, имущество и оборудование студии застрахованы. Главное – выжить».