Друг моего отца - стр. 31
– Тебе особое предложение нужно? Или без ковровой дорожки принципиально не выходишь?
– Я что-то не поняла, – не веря своим глазам, пыталась проморгаться всеми силами, – это мы ради ЭТОГО места так наряжались и готовились?!
– Именно, – буркнул Олег, потерявший все настроение еще на дороге.
– Не пойму, – ладонь моя мягко упала на лоб блондину, тот отшатнулся, словно ошпаренный. И все равно я успела ощутить те невероятные искры, что пылали между нами. – У тебя температура или ты такой по жизни?
– Не беси, Ленка, – процедил сквозь зубы, а потом звонко ударил по пятой точке. Спустив все это на тормозах, я едва ли не упала на льду в своих легких и скользких туфлях, якобы случайно ухватившись за пятую точку.
«Господи-боже-мой! – мозг взорвался фейерверками, ощущая под пальцами самый настоящий камень. Гребанный гранит! – Чертова статуя из мышц и тестостерона!»
– Лена! – рявкнул Олег, а я невинно пожала плечами. Мол, сам виноват. Кто заставлял по пятой точке шлепать?
– Вдруг ты не знал, – поспешно протараторила, пока мы внутрь не вошли, – в шашлычку не наряжаются, как на свадьбу! Ты, может, редко в люди выходишь, поверь мне на слово!
– Это у нас принята роскошь и показательное богатство, – наконец кратко поставил перед фактом тот, – а у армян делают уклон на качество, детка.
«Детка» – обычное слово, а будто молотом по голове шарахнуло. Пребывая на седьмом небе, вместе с Элвисом и Меркьюри, упустила момент, когда мы вошли внутрь. Нас встретил самый обычный швейцар, принял одежду, проверил по списку гостей. После осмотрела охрана, с ног до головы ощупав под звериное рычание Олега.
– Колюще-режущие есть? – монотонно уточнил парень. В общем-то, ничем не примечательный и вообще не в моем в вкусе. Но кое-что делало его особенно привлекательным: явная ревность Олега. Его глаза пожирали, а сам блондин нервно дергался, снова и снова поправляя волосы, часы, рубашку…
– Разве что коготки, – заигрывающе подмигнула, напрочь игнорируя пар из ушей Коробейников. А затем и вовсе изобразила дерзкую кошечку, поджимая губу: – Вы же не станете меня за это наказывать, правда?
Охранник засмущался, покраснел. Только собирался что-то ответить, как Олег за талию дернул меня к себе, заставляя буквально упасть ему в объятия:
– А еще язык. Если отрежете его ей – осуждать не стану.
Вцепившись в мою талию, словно в спасательный трос над пропастью, мужчина явно собирался оставить парочку-тройку синяков. Проталкивая меня все дальше и дальше по коридору, уводил в самую гущу событий, откуда раздавалась нерусская музыка.
– Эй! – поморщилась я, пытаясь вырваться из объятий. – Полегче, ковбой! Не забывай, что прав у тебя на меня никаких нет.
– Как вообще эта блядская идея мне в голову пришла, – кажется, вспотевший до состояния растаявшего на солнышке масла, Олег искренне верил, что говорит это чертовски тихо или даже, возможно, про себя. Но женские ушки подобного не пропускают мимо! – Быстрей бы отсюда сьеба…
– Что-что?! – перебила его я. – Бормотание, если ты не знаешь, первый признак старости.
Обстановка вокруг казалась достаточно скромной: обычные деревянные столы, грубые резные лавки, но вот от еды скатерть буквально ломилась. Все, что в крутых столичных ресторанах продавали за очень-очень дорого в красивых тарелочках, здесь лежало просто, но в огромном количестве.