Друд – сын пирата - стр. 46

–Ничего, он высокий, – проворчал старик. – Мы будем продолжать звать тебя Друдом. Пусть все думают, что это сокращение от Дорстен Руфрий. И запомни, юноша. В этом доме правду о тебе знают только я, капитан, Мельхиор и моя дочь. Опасайся, чтобы в твою тайну не проник кто-то ещё.

–Тем более, что началась война, а ты – из враждебных нашим властям Северных провинций, – добавил Мельхиор. – Да и объявление в газете о побеге из тюрьмы Кистоля никто не отменял.

Друд кивнул, после чего его посадили писать письмо родителям. Мальчику было неловко, что кругом много чужих людей, но выбирать не приходилось. Пока он морщил лоб, хмурился и грыз перо, Фиборс Баллири и капитан возобновили разговор о товарах, ценах и опасностях перевозки.

Мальчик не ожидал, что по окончании письма купец прочтёт его. Видя, что старик хмурится, Друд почувствовал, что у него горят уши.

– Вычеркни всё про тюрьму и побег, – велел ему Фиборс Баллири, – а затем перепиши набело. Я не хочу, чтобы у капитана Эсклермонда могли возникнуть затруднения.

Так выяснилось, что переправлять письмо в Мирлауд будет капитан Руфрий Эсклермонд. Когда Друд закончил переписывать, старик ещё раз перечёл письмо, после чего сказал:

– Вот теперь хорошо. Почерк, Друд, у тебя отличный, а вот грамотность хромает. Иди в мансарду и ложись спать, а завтра пойдёшь с учениками и Рибурном в контору. Ты годишься для переписывания бумаг.

9. Друд служит в купеческой конторе и встречается с Осе Ланселином

Фиборс Баллири когда-то сам был капитаном, нанимавшимся к купцам водить их корабли. Со временем он так преуспел, что сумел выкупить свой корабль, а затем жениться на дочери хозяина. К тому времени, как Друд попал к нему, негоциант владел девятью кораблями и вёл торговлю с колониями и Голландией.

Контора старика находилась в двух кварталах от дома, в торговом районе, сплошь состоящем из подобных контор и складов. Этот район был окружён особой стеной. Ведущие в него ворота на ночь закрывались.

Каждое утро, едва светало, Баллири-старший снимал замок с дверей конторы и запускал туда вечно бодрого старшего помощника Рибурна и вечно сонных учеников. Вместе с ними входили пришедшие заранее другие служащие и рабочие. В то время как остальные суетились, вели записи, сравнивали сведения бухгалтерских книг и книг учёта товаров, имевшихся на складе, встречали и провожали клиентов, руководили приёмом и отгрузкой чая, кофе, пряностей, сукна и полотна, Друд сидел в углу на высоком табурете и переписывал красивым почерком кипы различных документов.

На окнах конторы были решётки. Кроме того, рамы давным-давно намертво закрасили краской, и они не открывались, поэтому уже к 10 часам утра воздух прогревался, как в бане. Спасаясь от жары, Друд вешал на спинку стула, стоявшего рядом, свой кафтан. В случае, если появлялся важный посетитель, юноша надевал его, чтобы принять подобающий вид. Новая одежда досталась ему не даром: её стоимость вычиталась из жалованья.

Раньше Друд никогда не работал, поэтому дни в конторе казались ему бесконечными. Он с большой охотой отвлекался на мух, роями летавших вокруг и топившихся в чернильнице, на пробегавших мимо учеников, выполнявших поручения хозяина или его помощника, а иногда просто глядел в окно. Правда, его давно не мыли, поэтому на мутном стекле отчётливо были видны только потёки грязи и паутина. Результаты не замедлили сказаться сразу. Первые четыре дня недовыполненную норму работы Друду простили, а на пятый велели взять бумаги с собой и переписывать дома вместо ужина.