Древний Кавказ. От доисторических поселений Анатолии до христианских царств раннего Средневековья - стр. 33

Хурриты также обосновались на средиземноморском побережье, где такие финикийские города, как Арвад, и в последующие века сохранили свои хурритские названия. Они продвинулись дальше в западном направлении – в Киззуватну (впоследствии Киликия), где оказывали доминирующее влияние на хеттский двор. Роль хурритов на Ближнем Востоке во 2-м тыс. до н. э. оказалась чрезвычайно значительной. Хотя понятно, что в Сирии и Северной Месопотамии они были пришельцами, где смешались с разными группами семитов, среди которых политически господствовали амориты[81]. Тем не менее хурритский элемент населения Киззуватны вторгся на равнину, где уже жили индоевропейцы из числа лувийцев, вероятно родом с северо-запада Анатолии, и их прибытие (2300 г. до н. э.) ознаменовало собой начало киликийского раннего бронзового периода III[82]. По прошествии примерно двух столетий (в 2100 г. до н. э.) в Киззуватне появилась раскрашенная керамика, совершенно отличная от продукции раннего бронзового периода III, имеющая несомненное сходство с керамикой Алалаха и других поселений Северной Сирии. Происхождение этой раскрашенной керамики из ранней закавказской подпровинции III региона Элязыг – Малатья представляется возможным, хотя влияние могло распространяться в другом направлении – из Сирии на север в долину Верхнего Евфрата[83]. Киликийский средний бронзовый век начался с появления этой раскрашенной керамики, при этом источники хеттов отмечают там культурное господство своего народа на несколько веков позже, в позднем бронзовом веке. Никакая промежуточная дата прибытия хурритов в Киззуватну не представляется правдоподобной. Вероятнее всего, они все же начали селиться там около 2100 г. до н. э. До этого они присутствовали в северной части Сирии, откуда и явились.

Таким образом, хурриты могут причисляться к элементам цивилизации Ближнего Востока за пределами высокогорной зоны до 2000 г. до н. э. Поддерживает эту гипотезу наличие хурритских личных имен на табличках аккадского периода (2340–2180 гг. до н. э.) в Чагар-Базаре, расположенном на реке Хабур[84]. Их появление на этом судоходном притоке Евфрата означает, что хурриты уже тогда начали получать доступ к богатой торговле Месопотамии, расширявшейся при посредстве военных и торговых экспедиций Саргона Аккадского и его преемников, в первую очередь его внука Нарам-Сина. Эти экспедиции, хотя и имевшие, по крайней мере частично, традиционные цели, открывали новые рынки и вполне могли облегчить создание ассирийской торговой колонии в Канеше (Кюль-Тепе), что в центральной части Анатолии, после чего были созданы и другие подобные колонии[85]. Они находились скорее на хеттской, чем на хурритской территории. Но важный путь в Центральную Анатолию проходил через Элязыг, позднее известный хеттам как Исуа, чье население было (через связи с Северной Сирией), вероятно, хурритским, по крайней мере к началу третьего периода ранней закавказской культуры. Рост месопотамской торговли, особенно в аккадский период и при Третьей династии Ура, очень вероятно, стал магнитом, притягивавшим хурритов на юг, в Сирию.

Все сказанное выше предполагает некую родину, откуда хурриты вторглись на окружавшие их территории – к югу и западу. Эта родина могла быть только в горном районе. Тогда кто, кроме хурритов, мог оставить после себя раннюю закавказскую культуру? Ни одна теория о том, что они могли прийти из-за Кавказских гор и преодолеть их, не оставив ни малейшего следа, не выдерживает критики, хотя, конечно, кочевники могли передвигаться незаметно. Существовавшая в 3-м тыс. до н. э. общая культурная целостность высокогорной зоны, о которой уже говорилось, подразумевает этническую стабильность, хотя и не доказывает ее. Очевидный вывод – население было хурритским и оставалось таковым с конца 4-го тыс. до н. э.